Эта драконица хоть и являлась королевой золотых драконов долгие годы, все еще считала свой статус принцессы белых драконов намного ценней. И все ее заботы были лишь о родном гнезде, а потому она из чешуи лезла, чтобы женить сына на одной из своих.

Как бы ни было удивительно, но даже у драконов существовала иерархия. Или лучше сказать, белые драконы ставили себя на ступень выше, ведь несли в себе чистый эфир. Он давал им возможность использовать любую магию, какой только обладали падшие боги, но она была ощутимо слабее той, что принадлежала сородичам.

Вот, скажем, мой новый супруг, поговаривают, может спалить несколько деревень на одном дыхании, а высокородная драконица разожжет разве что камин.

Но для того, чтобы задирать голову, важна была не столько сила, сколько легенды, дошедшие до наших дней от драконов основателей. И в них белые драконы были символом истинной силы в самом чистом из ее проявлений.

— Герцог Фиенн, полагаю, это ваше окончательное решение? — процедил король Шадеус, царапая золотой узор подлокотника заострившимся когтем. Казалось, он мечтает распороть им шею отца.

— Это так, Ваше Величество, — стойко выдерживал давление герцог. — Наши семьи породнились, как и было оговорено. Клятвы были закреплены печатью на крови. Моя дочь и признанный вами сын, у меня нет поводов для недовольства. Я не вижу причин вновь рисковать здоровьем дочери, которая только оправилась от едва не случившейся трагедии.

— Вы сомневаетесь в наших способностях, герцог? — процедил король, опасно суживая глаза.

— Как можно, Ваше Величество, — отец склонил голову в поклоне.

— Прошу меня простить, — вмешалась, пока накалившаяся обстановка не заискрила. — Это решение полностью на моей ответственности, прошу, не гневайтесь на отца, Ваше Величество.

— Разве ты не была влюблена в моего первого сына, дитя? — спросил он, прожигая меня пытливым взглядом.

— Я была очарована, — натянула скромную улыбку. — Но поступок принца Аслахана изменил мое сердце. Не думаю, что смогу когда-нибудь забыть, что он для меня сделал.

— Любовь моя, — словно внезапно ожившая статуя, королева перетекла ближе к мужу и коснулась запястья тонкими бледными пальцами с заострённым маникюром. — Это дитя достаточно настрадалось. Почему бы вам не благословить этот союз?

Король Шадеус лишь скосил на неё взгляд, сжимая плотной полоской губы. Он не желал принимать такого исхода, но и заставить насильно не мог.

— Дуреха, — вдруг раскрыл рот Маркус. — Разве не знаешь, что этот ублюдок настоящий зверь? Совсем не боишься, что однажды он перережет тебе глотку?! Его дурной нрав…

Пощечина была настолько звонкой, что мое сердце ухнуло вниз. Сколько себя помню, я ни разу не видела, чтобы Маркус настолько разозлил отца, чтобы испытать подобное унижение прилюдно. Он убрал руку от щеки и склонил голову так, что длинная челка не давала рассмотреть лица.

— Любовь!.. — хотела было возмутиться королева, но Шадеус остудил ее одним взглядом.

— Твоё воспитание никуда не годится. — процедил он.

Я облизнула пересохшие губы, пытаясь придумать, как сгладить ситуацию, что в любой момент могла выйти из-под контроля. И в этом помог мне мой муж, что впервые за вечер заговорил:

— Моя леди, — его низкий голос разлился тёплой волной по позвоночнику. — Под моим крылом вам ничего не грозит.

Это была лишь лишь красивая фраза, которой соблазнял каждый первый дракон, я знала ее, лучше многих. Но почему-то жар хлынул к щекам, и я не сразу нашлась, что ответить.

— Страшен не тот клинок, что царапает горло, а тот, что войдет меж лопаток в минуту покоя. Не так ли, Ваше Высочество Аслахан?