Словно в ответ на её слова послышался грохот: ветер бросил в окно толстую ветку. Прим непроизвольно вздрогнула и прижала ладони к ушам.

– Я понимаю, чего ты боишься, – донесся до неё голос леди Тэнгу. – Но всё уже закончилось. Всё прошло. И ты ни в чем не виновата. Иногда буря – это просто буря. За ней не стоит никаких магических сил.

Инесса позвонила в колокольчик, велев заспанной служанке принести свечи и разжечь огонь в камине. Потом подошла к окну, проверив, плотно ли оно закрыто, и завесила шторы. В комнате сразу стало тише.

Леди Тэнгу опустилась в кресло, с удовольствием протянув ноги к огню. И негромко призналась:

– В старости у нас остается так мало удовольствий. Одно из них – смотреть на огонь, наслаждаясь его теплом. Другое – находиться рядом с родными людьми. Почитай мне, дорогая.

Прим исполнила её просьбу, взяв с толки первый попавшийся томик. Это оказались стихи, написанные почти сто лет назад. И их автор, и возлюбленная, к которой он обращался, сравнивая её красоту то с отражением луны в озере, то с лепестком розы, давно стали прахом. А строчки остались, и дышали тем же чувством и страстью, что и век тому назад…

Прим сначала читала машинально, прислушиваясь к вою ветра за окном, но потом увлеклась. Переворачивая очередную страницу, она нашла засушенный цветок, и задумалась, кто же его положил.

«Примула… Та самая, в честь которой я получила имя… Какое странное совпадение…»

Захлопнув книгу, Прим прислушалась к ровному дыханию бабушки и поняла, что та задремала. Тогда она тихо встала и, взяв с кровати плед, набросила его на плечи Инессе. А сама отошла к окну, отстранённо наблюдая, как ровные струйки дождя стекают по стеклу.

«Ничего уже не изменить, – так сказала бабушка, – ты не виновата».

Но, что, если не всё так просто?

Буря не напомнила Прим о том дне. Просто потому, что она и так о нем никогда не забывала. В течение долгих месяцев она пыталась найти ответ на вопрос: что случилось бы, если бы она тогда не испугалась? Если бы пошла вместе с Изабель? Или, хотя бы, не стала ей мешать…

Прим провела рукой по лбу, стирая влажный пот: «Прости меня, Изабель. Я не такая сильная, как ты!»

Следующий день Прим провела в саду. Буря повалила несколько деревьев, сломала кусты роз и акации. А вырванных с корнем цветов и молодых саженцев и сломанных веток оказалось так много, что пришлось в помощь садовнику отправлять еще слуг.

Внимание Прим привлек тонкий прутик, надломленный у самого основания. Она мягко провела по нему пальцами, словно от её прикосновения могло что-то измениться.

– Какая жалость, госпожа, – почтительно заметил садовник, присев рядом с ней на корточки, – это единственный саженец Сенитской розы. Говорят, её цветы снежно-белого цвета, без малейшей примеси. Они необычайно красивы.

– Сенитская роза – такая редкость? – спросила Прим, по-прежнему сжимая тонкий стебель.

Мужчина кивнул.

– Да, госпожа Прим. Разве что в саду консорта найдутся такие цветы. Но садовник Его Светлости не любит делиться черенками.

Прим вздохнула. Ей стало жалко погибший цветок не потому, что тот оказался редкостью. Но тут её окликнули с другого конца сада, и девушка, выпрямившись, поспешила на зов.

…Садовник проводил её взглядом, потом нагнулся к черенку розы, собираясь его выбросить. И удивленно замер: место, где стебель надломила буря, исчезло. Увядшие листья снова приобрели темно-зеленый цвет.

Мужчина подсыпал к корням розы новой земли и старательно полил цветок. А потом долго стоял, не замечая ничего вокруг.

Об этом случае он никому не стал рассказывать.

***

Вернувшись в свою комнату, Прим едва успела ополоснуть руки после работы в саду, как появилась горничная. Леди Тэнгу хотела видеть внучку.