***

Эшел-Дарк Ранмаир

Я снова злился, рычал на долбанный стул, который стоял не на своем месте и поэтому я об него споткнулся. Я злился на себя.

Какие к черту две тысячи золотых? Я не знаю, зачем я это сказал, но, наверное, навсегда запомню обиду и боль в глазах девчонки.

Не настолько уж сильно я ненавижу Землю, чтобы вести себя как последний подонок. Зачем я скинул ее с неба? Мне казалось это забавным в тот момент, я хотел проучить ее, чтобы не смела фамильярничать с тем, кто ей точно не ровня. Я понятия не имел, что мной двигало, и я напрочь забыл, какие человечки слабые существа. У нее же могло остановиться сердце, или… что если бы я ее не успел поймать? Да нет, я бы успел, но…

Простит ли она меня?

А нужно ли мне ее прощение?

И скрипя зубами, признал, что нужно. Я не мог видеть, как она борется с новыми для нее обстоятельствами, и черт его знает почему, но мне было ее очень жаль.

Недопустимое чувство для дракона. Недопустимое для того, у кого академия, на выпускников которой надеется весь мир. Я не пожалел Роберта, и он сбежал, скрылся так, что за несколько лет отыскать его так и не смогли. Что если и Анна сбежит?

Сердце заныло. Перед внутренним взором мелькнули темные кудряшки, и словно наяву послышался заливистый смех. Видение улыбнулось мне и подмигнуло, а я, чувствуя себя идиотом, застыл, боясь пошевелиться, чтобы его не спугнуть.

— Эй, ты опять не спал всю ночь? Твоя эльфийка страстная дама, скажу я тебе, раз смогла тебя вымотать.

Я встряхнулся, и вздохнув, опустился за стол. Риг кинул передо мной свиток, перевязанный черной лентой.

— Да нет, Эми-Гейн не причем. — Я лениво развязал ленточку - опять, наверное, письмо от отца. Я уже месяц обещаю прилететь домой, но все нет времени.

Но стоило мне раскрыть пергамент, как брови поползли вверх сами собой.

— Это что такое?..

— Я тут поразмышлял о твоей Анне, знаешь, и пришел к выводу. У нее дар, я уверен, а я в таких вещах никогда не ошибаюсь.

— Дар? — у меня на коже проступили чешуйки от ужаса, дракон рвался наружу. — Ты называешь это даром?

— Ага.

— И проклятие, одновременно…

***

Мне снился кошмар за кошмаром всю ночь, я просыпалась несколько раз, трясясь и всхлипывая, вытирала проступивший на лбу пот. Яр каждый раз беспокойно подлетал, кружился надо мной, а когда я успокаивалась и проваливалась в полудрему, он следил за мной с кровати Алии.

Очередной короткий сон разбудил меня, на этот раз окончательно.

Мне снилось, будто я бреду совсем одна по полю сплошь засеянному пшеницей, из которой то и дело выпрыгивали скелеты, клацали челюстями и исполняли танец маленьких утят. Они водили вокруг меня хоровод, в танце гремя костями друг о друга, а один из мертвецов время от времени подскакивал ко мне, и замогильным голосом вопрошал:

— Есть кофе? Мне хочется кофе!

Я мотала головой, отчего моя шея хрустела точно с таким же звуком как прыгающие скелеты. Подняла руки к лицу, и закричала, потому что ладони были обугленные, а ногти длинные, крупные, будто лезвия росомахи, и в то же мгновение проснулась.

— Что с тобой происходит? Ты всю ночь ворочаешься, ты заболела?

— Нет, — вздохнув, я села на кровати. — Снятся кошмары, только и всего.

Яр помолчал с минуту, а после тихо спросил:

— Каково это, видеть сны?

Я усмехнулась про себя. Видеть сны – это словно побывать в другом мире, отличном от твоего. Это словно жить чужой жизнью. Как я делаю это сейчас, только наяву.

— Иногда это ужасно, как, например, сегодня. Мне снились мертвецы, фу, — я вздрогнула.

— Мертвецы ужасны, согласен. Не то что духи, да?

Я улыбнулась. Единственным приятным человеком в этом мире для меня оказался призрак. Ну, не считая Алии, конечно. Да и она не то что бы человек… можно ли назвать лесного эльфа человеком?