Хотя Док говорил, что при достаточно глубокой связи драконья регенерация изрядно прибавляет шансы на выживание даже с самыми тяжёлыми травмами. Рубин едва отговорил его от некоторых «особенно интересных» проверок.

…Док сказал, что Хельга уже придумала, кого сосватать Даре в напарники.

Словно учуяв Димины мысли, Дара беспокойно замотала головой, топорща гребень.

– Может, вылезешь погулять? – поспешно предложил Дима. – Там снежок, красота!.. Ну, не куксись, там правда хорошо. Ты-то не замёрзнешь!

Дара фыркнула и приоткрыла крыло, словно предлагая Диме отогреться под ним.

…она понимала даже больше, чем он говорил.

Порой это слегка пугало.

Хельга уже придумала, кого сосватать Даре в напарники.

– Пойдём, – позвал он, подходя к воротам. – Ты же смелая девочка, ну!

Вообще-то, в одиночку Дима никогда Дару не выводил – но ведь и запрета такого не было!

Смешно поджимая крылья, «смелая девочка» неохотно подошла к воротам и уткнулась носом в Димину спину, словно прячась за ним от страшного внешнего мира.

– Всё хорошо, – успокоил её Дима, расправив плечи. Отпер створку и с усилием толкнул её, потом ещё раз. – Помоги-ка…

Легко сообразив, что ему нужно, Дара навалилась плечом, и створка бодро пошла по направляющей.

Снаружи ветер разыгрался не на шутку – базу тонула в снежной круговерти, за которой было невозможно разглядеть остальные здания.

– Хм, погода что-то нелётная, – подался назад Дима, но наткнулся на Дару и остановился.

Драконица шумно принюхивалась к снегу. Осторожно шагнула вперёд, выпихнув Диму на улицу, подняла голову и издала странный тявкающий зов. Дима тоже задрал голову, вцепившись рукой в капюшон.

Казалось, где-то в вышине над их головой мчатся не снежные вихри, а настоящий снежный дракон описывает круги над базой…

А потом «снежный дракон» гигантской тенью рухнул на них с неба.

Дара испуганно вскрикнула, сжавшись, но вскрик быстро перешёл в тонкий, но яростный рёв. Уши заложило, Дима от неожиданности отшатнулся в сторону – и тут ему по ногам прилетело Дариным хвостом, так что он кувырком полетел в снег.

Рывком прыгнув к нему, Дара угрожающе встопорщила гребень, рыча и скалясь.

…не на него, нет, совсем наоборот.

Второй дракон – не снежный призрак, а тёмная громада из плоти и крови, – сделал всего один шаг, а Дара уже напружинилась, испуская самый грозный рёв, на который только была способна.

«Моё! – говорил этот рёв. – Не отдам!»

«Конечно, твоё, – раздалось вдруг совершенно беззвучно. Голос долетал словно бы отдалённым эхом. – Зачем Зире человеческий птенчик?»

Дима от изумления замер – да и весь мир, кажется, тоже.

Как-то незаметно умчался прочь шквал, и снег плавно улёгся на землю. Всё стихло: ветер, драконий рёв… остался только шум собственного заполошного дыхания в ушах.

Тёмный дракон одним слитным движением сместился вбок, обходя Диму с Дарой по кругу.

Огромный – Дара ему не доставала даже до плеча, – и неожиданно грациозный, с матовой чешуёй почти чёрного цвета и сложным, многосоставным гребнем, частично спускающимся вдоль шеи.

Снег присыпал драконью шкуру, и та стала похожа на подёрнутые пеплом угли… в глубине которых горит яростное драконье пламя, одного выдоха которого достаточно, чтобы от Димы остались только обугленные косточки.

…Зира.

Это была Зира. Вторая после Арха, свободолюбивая и независимая драконица, которая однажды просто объявилась на их старой базе. Рубин объяснил, что она каким-то образом услышала Арха и нашла их по нему.

Конечно, мало кто был рад такой «самостоятельности»!

…но спорить с огромным драконом как-то никто не решился. Не привык, честно говоря.