Дима на секунду обернулся с дежурной саркастичной ухмылкой:
– Мне её от паразитов обработать?
– Мозги себе от тараканов обработай… – проворчал Сергей ему вслед.
…Уже поднявшись к себе в кабинет, Сергей вдруг сбился с шага и с чувством помянул про себя бездну.
Мозг наконец-то вспомнил, кем был тот Арх, обозвавший Дару «птенцом».
Нет, разумеется, Стрельницкий сначала нашёл досье и только потом был вынужден признать, что всё запомнил правильно.
«…Предположительно, командиром Драконьего корпуса каждый раз становится следующий пилот крупнейшего боевого дракона КОДА по кличке Арх [тип неизвестен (предп. огневой); масть лавовая; тяжеловес, I кат.; серия неизвестна; возраст неизвестен; текущий пилот Мирра Ярская]».
Интермедия
Мирру будит сигнал тревоги.
Не глобальный, с сиренами и красными всполохами ламп. Этот сигнал просто приходит на пульт рабочего стола мерзким прерывистым писком и миганием светодиода.
Мирра не успевает скатиться с матраса, как сверху на неё опускается крыло, отсекая внешний мир вместе со всеми его сигналами, и по связи долетает сонное раздражение Арха.
«Спи, птенец, всё уже закончилось».
– Что «всё»? – бормочет Мирра вслух и зевает в кулак. И только тут осознаёт, что сжимает в руке пистолет.
Вот уж рефлексы так рефлексы.
Разжав пальцы, она роняет пистолет обратно на матрас, садится, подогнув ноги, недовольно пихает кулаком в перепонку.
«Пусти!»
Сигнал как назло смолкает.
Арх послушно сдвигает крыло, но повода вылезать из этого уютно «шалаша» уже нет.
По связи Мирра чувствует, что Арх знает больше – уже успел выяснить детали от кого-то из драконов. Она безмолвно требует информацию, и Арх подчиняется.
Разбираться в том, как передают друг другу новости драконы, сложно: там по большей части раздробленные ощущения вперемешку с мыслями их напарников. Смазанный образ Малика, его отчаянный страх – и наивное доверие партнёру, гневный рёв Зиры, матюги кого-то из патрульных пилотов, так и не разобравшихся, что вообще произошло…
Мирра морщится, пытаясь вычленить главное. Смотрит на часы: половина шестого утра. Самый сладкий сон… был бы.
– Кто тревогу-то поднял? – сдаётся она наконец: хронология в драконьих ощущениях изрядно плавает.
Ответ её не радует.
Тревогу подняла Хельга.
«Она не сунется сейчас к тебе, ложись спать».
– Хотелось бы верить, – бормочет Мирра, откидываясь на тёплый бок партнёра. Ещё раз зевает. – Да как-то сомнительно.
«Я передал, что я не в духе. Она не сунется».
Мирра демонстративно злится на непрошенную заботу, и Арх виновато вздыхает.
Он хотел как лучше.
– Я глава Драконьего корпуса, – раздражённо бормочет Мирра, кутаясь в одеяло, – или кто?
«Ты глава. Я твой дракон… А Хельга уже упустила всё, что могла упустить. Тревогу надо было поднимать ещё два часа назад. Сейчас уже поздно. Спи».
Конечно, Арх не позволил бы себе так поступить, случись что-то серьёзное, требующее безотлагательной реакции главы Драконьего корпуса.
Мирра всё равно суёт ноги в ботинки и топает в «кабинетную» половину эллинга. Включает монитор, читает сообщение дежурного, уже безо всякого энтузиазма поминает бездну.
«Не ходи сегодня к Зире».
Просьба Арха в высшей степени неожиданна.
Мирра старательно превращается в один большой мысленный вопросительный знак, безмолвно требуя объяснений.
Она глава Драконьего корпуса. Но не только пилотов – драконов тоже.
«Она сильно зла. Завтра остынет. Тогда поговоришь».
Мирра язвительно советует Арху поговорить с Зирой самому, и тот неохотно соглашается: поговорит, если надо.
«И зря ты боишься, курочка-наседка, – Мирра не может удержаться от мысленной шпильки, – как-то же я находила всегда с Зирой общий язык!»