Я все-таки не сдержался и проник кончиком пальца в ее приоткрытый рот. Она послушно скользнула по нему язычком. Потом я обнял ее покрепче, притягивая к себе и вдыхая заманчивый женский запах.

- Ты девица? – спросил я.

- Да, Ваше Высочество, - млея, прошептала она.

- Давно у нас работаешь?

- Третий день.

- Так вот почему я тебя не помню, - улыбнулся я. – Ты новенькая. Иначе я бы уже давно приметил такую красавицу.

Девушка зарделась, утыкаясь носиком мне в грудь. Люблю послушных: я уже давно потихоньку подтягивал вверх ее юбку, собираясь запустить руку под подол, а она лишь взволнованно хватала ртом воздух и прятала глаза. Бесконечные оборки, наконец, кончились, и я ощупал упругую круглую попку под защитой тонкого слоя батиста: не совсем такую, как я люблю, но тоже очень даже ничего.

Кое-как отыскав лазейку, я пробрался и под ткань панталон. Ощутив мою ладонь на своих ягодицах, девушка тихо ахнула, но продолжила стоять, уткнувшись в меня носиком. Какая славная девочка.

Памятуя о вчерашнем разочаровании, я приласкал ее пальцами, чтобы проверить. И на этот раз вполне успешно: девица забилась в моих руках, извиваясь от наслаждения. Еще чуть-чуть, и она начнет стонать. Я прижал ее голову к себе, чтобы она не издала ни звука. Отпустил юбку, успокаивающе погладил по спине. Потом отпустил.

- Как зовут? – спросил я.

- Айлин, - тихо ответила она.

- Айлин, - повторил я, улыбнулся и снова качнул кудряшку возле ее щеки. – Я хочу тебя, Айлин.

Она вскинула на меня глаза, потом смутилась, взволнованно покусала губы и спросила, едва слышно:

- Мне прийти сегодня ночью?

Дурочка, ты что, правда хочешь такого позора? Понимаю: ты недавно во дворце работаешь и еще не знаешь, что таким, как я, нельзя рисковать своей честью, но хоть о себе-то подумай.

- Сначала мы выдадим тебя замуж, - улыбнулся я и все-таки поцеловал ее: резко, глубоко, жадно. Отпустил и, не оглядываясь, пошел дальше: теперь я вдесятеро сильнее хотел видеть брата.

...

- Шаард! – вскричал я, смело вскакивая на длинный стол для заседаний и идя прямо по нему по направлению к склонившемуся над бумагами брату, хмуро уставившемуся в какой-то документ.

- Нет, - отрезал он, не поднимая головы.

- Что «нет»? – не понял я.

- Я не буду искать ей мужа, - пояснил брат.

- Но я же еще даже не… - начал я.

- Эстре, таким воодушевленным ты бываешь только в одном случае: когда ты очарован новой пассией, - Шаард, наконец, отложил документ, чтобы взглянуть на меня. Я спрыгнул со стола, уселся на край и сложил руки на груди, пытаясь просверлить брата взглядом. Без особого успеха.

- Нет, я не буду выдавать ее замуж, - повторил брат, игнорируя мои знаки бровями. – У нас больше нет столько женихов.

- Но она обычная горничная, - взмолился я. – Неужели не найдется какого-нибудь повара или кучера?

- Эстре, - брат тяжело вздохнул и потер лоб пальцами, - давай поговорим серьезно. Твои юношеские похождения несколько затянулись, знаешь ли. Пять-десять лет назад это было вполне естественно, но сейчас ты – взрослый, серьезный мужчина. Я не могу вечно потакать твоим шалостям. Может, ты все-таки женишься и остепенишься?

- Ты шутишь? – я демонстративно поднял брови и поджал губы, выражая этим свое отношение к данному предложению. – Как можно посвятить себя одной женщине?

- Взрослым людям это свойственно, - пожал плечами Шаард.

- Значит, я еще ребенок, - сказал я, совершенно не намереваясь идти ему на уступки.

- Тогда хотя бы прекрати охотиться за девицами, - раздраженно поморщился брат. – Я не шучу: у меня больше нет для них женихов. Если так чешется – иди к замужним. У тебя их – пруд пруди: по паре раз каждую опробовал и забыл. Кто так делает?