11. Глава 11.

Расставив тарелки, Антоний, придирчиво окинул стол и кивнул своим мыслям. Перевёл взгляд на меня и приподнял бровь. Нервно икнула, на что он усмехнулся и ушёл в холл. Не успела прийти в себя, как уже вернулся с саквояжем в руках, медленно двигаясь в мою сторону, словно боялся спугнуть. По его улыбке было понятно, что опять что-то задумал.

— Давай принцесса оденем тебя, — произнёс, опускаясь на корточки рядом с креслом и распахивая сумку, — тут у нас есть домашние туфли и пеньюар, не ходить же тебе в пледе. Позвольте вашу ножку?

Решила, что одеться и правда не помешает, а потому разрешила себя обуть и одеть.

— А теперь давай на ручки, — Антоний совершенно спокойно подхватил меня, — отнесу к столу.

— Я могу сама, — смутившись прохрипела в ответ.

— Знаю, но так приятно тебя смущать, — расплылся в улыбке. Стукнула кулачком по плечу, что вызвало у него ступор. Остановился, посмотрел чуть нахмурившись.

— Ты посягнула на моё Высочество и нанесла удар? – спросил строго. Икнув, кивнула не в силах произнести ни слова, почему-то всю сковало смущением, в животе было щекотно, вызывая странные ощущения. Щёки опалило жаром, дыхание сбилось. Хотелось сбежать и одновременно прижаться к его груди. Судорожно вздохнула и попыталась сползти с его рук, но мне не позволили.

— Страшно? — спросил, перехватывая удобнее, чуть выгнув бровь. – Не бойся, — хмыкнул широко улыбаясь, — мне нравится, как ты отстаиваешь свои границы. Вот только нас это не остановит Лиса. Будем приручать. Правда, брат?

Артур обернулся в нашу сторону, окинул скульптурную композицию и кивнул: — Правда.

— Посади меня на стул, — ткнула пальчиком в озвученную мебель и отвернулась, фырча словно рассерженный ёж.

— Да, радость моя, — расхохотался и закружил, так и не опустив с рук.

— Антоний, — Артур окликнул брата, — Лиса ещё не совсем пришла в себя, не стоит.

Бережно усадил на стул и чмокнул в щеку. Расправил одежду, и вздохнув с сожалением, сказал: — Прости, радость моя ненаглядная.

Поправила пеньюар на груди, пережидая, когда перестанет кружиться голова. Мысли разбегались, как тараканы, когда их обнаружили, включив свет. Поймать хоть одну связную не получалось, голова начинала болеть с утроенной силой. Братья по-прежнему продолжали сыпать шутками и переглядываться. Что-то мне подсказывало, что они общаются, на одном им понятном языке. И пока не захотят рассказать сами, можно не рассчитывать на информацию.

Обед прошел легко и непринуждённо. Бульон получился наваристым и очень вкусным. Осознать факт того, что мне приготовили еду наследники, которые будут править целым миром, получалось плохо. Еда придала сил, мутить стало меньше. Головная боль притупилась, лёгкая обстановка за столом расслабила.

Меня перенесли на диван в гостиной, подперев с двух сторон. Захочешь убежать, не получится. Руки попали в плен, один делал массаж пальчиков, другой поглаживал с нежностью. Откинувшись на спинку дивана, наблюдала за ними, стараясь дышать через раз.

— Кто начнёт говорить? – спросил Артур у брата.

— Начинай, я дополню, — ответил Антоний и покосился на меня.

— Хорошо, — вздохнул, поцеловал пальчики, посмотрел в глаза, — пообещай выслушать и только потом принимать решение.

Кивнула, настраиваясь на полный швах. Разочаровываться всегда больно.

— Скажем так, жениться в ближайшие годы мы не собирались. Поиск истинной для наследников начинается сразу после совершеннолетия и может затянуться на десятки лет. Раз в год, проводятся вот такие собеседования. Для нас это седьмая попытка. Никто не был готов к твоему появлению. Мы больше всех. Жена была чем-то абстрактным, в далёкой перспективе. – Вздохнул, продолжая поглаживать руку. – Контракт показался отличной идеей, но стоило нам рассказать всё родителям, они покрутили пальцем у виска. Хорошо не назвали идиотами, — усмехнулся, — первая ночь показала, что родители правы. Оставить тебя даже на время оказалось испытанием. Мы потому и пришли спать в гостиную. Хоть как-то, но рядом. Во всём этом было одно очень большое, но. Твой дар. Магии в тебе почти нет, а для того, чтобы пройти единение, она должна не уступать нашей.