– Эй, Томас! Ну чего там? – крикнули от стола. – Жрать давай!

– Сейчас, почтенные, сейчас! Погодь немного, сейчас я мясо принесу.

Корчмарь подхватил оставленные странником на стойке две монетки и скрылся за занавеской. Странник тем временем принялся за свое пиво, украдкой разглядывая рассевшихся за столом рыбаков и мучительно пытаясь вспомнить, где и когда он мог встречаться с этим Валдисом. Кабатчик уже возвращался, неся в руках четыре миски, полные жареного мяса, когда из кухни вдруг донесся женский визг и грохот бьющейся посуды. Все в корчме на миг притихли, вскинулись тревожно, но тут же рассмеялись.

– Мышь! – вопила Марта. – Томас, мышь!

– Тьфу, дура, чтоб тебя! – в сердцах плюнул тот под хохот посетителей. – Ну что с ней делать, с бабой?! Опять из-за мыша на стол полезла…

– Ладно, хоть не на печь! – сказал кто-то.

– Томас, убери ее!!! – голосили на кухне.

– А ты кошку заведи, Томас! – посоветовал ему один рыбак.

– В самом деле, Томас, заведи кота!

– Да не люблю я энтих кошаков, – поморщился кабатчик, неуклюже громоздя тарелки на стойку, – запах от них, шерсть…

– Да ну, вы просто их готовить не умеете! – высоким тонким голосом вдруг крикнул кто-то из-под стойки.

Корчма грохнула так, что в окнах зазвенели стекла. Корчмарь побагровел. Мало того, что в городе и так постоянно подшучивали, что в «Двух башмаках» добавляют в мясо кошатину (проверить это было трудновато, но – чего греха таить! – в осаду всякое бывало), так еще и заявить это посмел какой-то пацан! Томас рванулся отвесить наглецу затрещину и едва не лишился чувств, когда над стойкой с треском и шипением взметнулась желтоглазая змеиная башка на длинной шее. Пустая кружка вырвалась из рук кабатчика и кувыркнулась на пол, разлетевшись в черепки.

– Господи Исусе! – вскричал корчмарь, хватаясь за сердце. – Тил, чтоб тебя!!! Совсем ополоумел?!

Мальчишка, еле сдерживая смех, принялся оттаскивать дракона от тарелок с мясом. Тот упирался и тянулся к ним, сквозя между зубов черной вилкой язычка, шипел и жадно раздувал ноздри. Тем временем и остальные в корчме обратили на них внимание.

– Ты откуда тут взялся, чудо в перьях? – удивленно спросил рыжий странник. – Опять за мной пришел?

– Не, – пропыхтел Телли, – я просто так. Я сам… Слышь, Томас, дай ему рыбешки, что ли! А то ведь не оттащишь так его – он же неделю ничего не жрал.

– Да чтоб он сдох, твой гаденыш! Чтоб ему пусто было! Чтоб ему… На, держи… Чтоб ему подавиться! – Томас повернулся к страннику. – Не обращайте на него вниманья, господин хороший, он тут у меня частенько подъедается, пакостник несчастный… Эй, господин Валдис! Будете еще чего заказывать, или как?

– Не надо, – отмахнулся тот. – Заплати ему, Индригис.

Индригис кивнул и сосредоточенно зашарил по карманам. Шарил он долго, все больше серея лицом, пока взгляды всех остальных рыбаков не замерли на нем.

– Слышь, Валдис, – запинаясь, выговорил он. – Нет кошеля-то…

За столом воцарилась тишина.

– Как нет? – Валдис сгреб со стола свою вязаную шапку и нервно скрутил ее в руках. Надел на голову. Снял. – Ты что, сдурел? Двухмесячная выручка!

Он помолчал.

– Где кошель, дурак?!

– Ну нету! – тот развел руками. – Был вот только что… и нету!

– Хорошо искал?

– Ну, дык…

Валдис вдруг замер, пораженный какой-то мыслью, и медленно повернулся к стойке. Нашел взглядом мальчишку. Тот заприметил его взгляд и так же медленно попятился к двери.

– Эй, малый, – поманил пальцем рыбак. – А ну, подь сюды… Ребята! Двери!

Двое мигом бросились к дверям, перекрывая выход, остальные медленно вставали из-за стола.

– Где деньги? – Валдис двинулся к мальчишке.