Да она издевается надо мной. В смысле, вредно нервничать? А умирать не пойми за что не вредно будет? А знать, что я могу спасать и не делаю этого…

— Что говорится в пророчестве?

Мы сверлили друг друга взглядами в немом противостоянии. Каждая стояла на своём. Не знаю, что такого Ума увидела в моих алых глазах, но она внезапно сдулась.

Женщина отвела взгляд, устремив его куда-то за мою спину. Она пыталась подобрать слова, но создавалось впечатление, что в какой-то момент просто плюнула на это и ответила:

— В нашем мире есть три хрустальных дракона-прародителя. Когда-то они правили всем живым, создали других драконов. А потом один из людей посадил их на цепь. Так называемый алый наездник. На долгие годы запер Душу-Анимею в пещерах Нортдара, там сейчас Академия наездников стоит. Ещё одного, Корею или Сердце, сокрыл в недрах Монсдарских гор, а третий… Третий правит седьмым полисом. Дух или Спирея. Так вот… Твоё дитя, согласно пророчеству, должно снять эти путы и освободить их.

Сразу же перед глазами встал образ огромного надменного хрустального дракона. А ещё светящихся выходов из пещер, в которых заточили несчастных девушек, что просто хотели счастья.

— А зачем их освобождать?

Если бы я спросила Уму о стоимости жареных каштанов у Высокого цирка Солитдара, она удивилась бы меньше. И что самое интересное… Она не нашлась, что ответить.

Словно эта мысль ни разу раньше не приходила ей в голову. А если и приходила, то казалась чересчур дикой.

— Просто с хрустальными драконами очень много чего связано. Да и один из них: Анимея сейчас в голове у Минервы Сицил… Как оказалось, они все общаются и продолжают править…

Она говорила, но ответа на свой вопрос я так и не получила. Не знаю, что там за интриги в драконовых семи полисах, но, как по мне, спасение детей, разрывающихся от Даров, гораздо важнее возможности трёх хрустальных ящериц свободно расправить крылья!

Но не успела я высказать эту мысль вслух, как нас накрыла огромная чёрная тень…

— Дракон меня дери! Лира, бегом в лес, и даже носа оттуда не высовывай!

Ума подорвалась и уже воздвигала вокруг нас целый щит. Он отдавал жёлтым и плотной стеной смыкался над головами. Я же спокойно наблюдала за тем, как огромный чёрный дракон заходит на посадку.

Спель всегда так делала, чтобы эффектно приземлиться в песок. Драконица явно была взбудоражена, и даже на таком расстоянии я чувствовала ее смятение.

Хотя как я могу? И почему должна… Это же просто один из тысяч драконов, даже несмотря на ее уникальность. Но все же в душе было четкое понимание: она волнуется.

А ещё на ее шее я не заметила наездника. Спель прилетела сюда в одиночку. Она спешила ко мне.

Вопреки заверениям бабушки, накрыла живот ладонями и пошла вперёд. Та не сразу заметила мои движения, но как только разглядела, поспешила воспротивиться:

— Лира! Стой, она может быть опасна! Назад! Беги, прячься в лес.

Но, что бы Ума Оринтадарская ни делала, она не могла остановить меня. Легко взмахнула рукой, и алое остриё, возникшее словно из ниоткуда, вспороло всю ее защиту.

Женщина опешила и попыталась остановить меня Даром, но куда ей до моей силы. Тем более когда она так послушно течёт по венам. Когда ведет меня вперёд к зверю.

Та уже грузно опустилась в песок. Такая красива на фоне моря. Она внимательно смотрела на меня. Вернее… На мой живот.

В это мгновение до меня дошло. Глаза удивленно распахнулись, и я убрала руки с талии. Невероятно! Если я права, то сейчас происходит нечто из ряда вон выходящее.

Хотя, когда дело касалось моего сына, шаблоны растворялись без остатка. Я шепнула: