– Какого… – прищурился Идан.

– …рыцаря? – выдохнула я.

Мы с охотником переглянулись.

– Чего это он? – удивился менестрель. – А как же золото и похищение девиц?

Корин захлопнул книгу, отдал сыну и вышел на открытое место. Мы последовали за ним.

– Это был не наш дракон, – пояснил колдун, провожая взглядом улетающее недоразумение.

– Как? Их что, двое? Может, догоним? – Соловир побежал к своей серой лошадке, на которой мы сюда приехали.

– Ты уверен, что это другой дракон? – спросил у колдуна охотник.

– Да. Тот был серый, а этот – зеленый.

Менестрель отвязал поводья от ветки и взобрался в седло:

– Ветрань, ты едешь?

– Скажи, – продолжил спрашивать Идан, – это правда, что вчера ты ранил дракона?

– Это сделал мой сын, – ответил седой.

Юнец гордо вздернул подбородок. Я попятилась к Соловиру:

– Да, еду.

– Отлично, – заулыбался менестрель. – Хоть кому-то здесь не важно, какого цвета чудовище!

– И куда именно был ранен дракон? – Идан задал тот вопрос, которого я больше всего опасалась.

– Я насквозь проткнул ему стопу! – ухмыляясь, объявил мальчишка и похлопал себя по правой ноге. – Вот эту вот лапу.

– Правую заднюю, неуч, – устало проворчал Корин.

Охотник обернулся, увидел, как я убегаю, и бросился следом.

Менестрель протянул мне руку, я не раздумывая схватилась за нее и что есть силы потянула его вниз, с лошади.

– Эй, ты что?! С ума сошла?! – простонал Соловир, потирая ушибленный бок.

– Извини, но я поеду сама.

Превратиться прямо здесь я не могла: у охотника была наготове его рыцарева «катапульта». Слишком рискованно.

Я забралась в седло и ударила лошадь пятками по бокам. Кобыла неуверенно подалась вперед, затрусила, и, в конце концов, получив очередной тычок, перешла на галоп.

Позади что-то подозрительно затрещало, послышался грохот, а за ним – нечто напоминающее свист. Надо мной нависла тень странной формы. Я глянула вверх. Он что, совсем рехнулся?

Сеть развернулась, словно крылья диковинной птицы, и накрыла меня вместе с лошадью. Кобыла споткнулась, запуталась в веревках, и мы рухнули посреди тропы, чудом не покатившись вниз по склону.

– Что происходит? – донесся далекий возглас Соловира.

– Это она, – ответил ему охотник.

– Кто? – До менестреля явно еще не дошло, что я и есть тот самый дракон. И до магов, по всей видимости, тоже, раз меня еще не удавило поводьями.

Я выбралась из-под лошади, достала нож и принялась резать веревки. Никогда не знаешь, когда, казалось бы, никчемная железяка да пригодится. Ячейки были крупными, рассчитанными на дракона, не на человека, поэтому достаточно было перерезать только в двух местах – и я освободилась.

– По коням! Быстрее! – Идан вскочил на спину соловой.

Бежать смысла не было: рано или поздно всё равно догонят. Поэтому я сняла ножны, выпутала из кучи седельных сумок ту, в которую утром положила свою лиру, и зажала ремни в зубах.

Стук копыт приблизился. Выдох… и одежда рваными клочьями сползла по чешуе.

– Стоять! – закричал охотник. – Назад!

Правильно, бегите убогие людишки. Я ударила хвостом, не попала, но соловая в испуге попятилась, столкнувшись с гнедой клячей колдуна. Эх, жаль, из седла седой не вывалился, зато если и пытался колдовать, то заклинание точно запорол.

Несколько мощных взмахов крыльями, и земля отдалилась.

– Уходит! – Менестрель едва поспевал за всадниками на своих двоих. – Уходит! Сделайте же что-нибудь! Эх… Ну всё, улетела…

Хех, тоже мне, великие охотники. Я пыхнула дымом им на прощание и стала подниматься еще выше, за облака, туда, где меня уже никто не догонит… даже колдун.

– Вон он, вон! Сюда, господа рыцари, быстрее!