Арен с благодарностью взглянул на маму и голодными глазами на стол, но его уже, особо не церемонясь, потянули в центр танцевального действа.

Только песни и танцы, к огорчению оранжевой толпы, Вредина отверг. Категорично. Всё же блеснув властным взглядом, который, впрочем, лишь ускорил биение сердец у некоторых.

Пришлось вставать и делать знак, чтобы подошёл. Иначе бы не пустили.

5. Глава 5

– Наконец могу поесть. – присаживается рядом, на своё место. Мы сидим: папа, мама, Вредина, я, Лорен. С другой стороны от папы и напротив нас лучшие подруги мамы и родственники. Все с любопытством рассматривают драконов и спрашивают волнующие их вопросы, не заморачиваясь насколько  удобно гостям на них отвечать.

– Жаль, что ты отказался. Я бы посмотрела. – намекает мама, недовольная отказом Вредины от танцев.

– А я, наоборот, хочу, чтобы ты плотнее покушал. – накладываю еду в тарелку императорского, вызывая всеобщее удивление. У нас самочки не прислуживают.

Такой знак внимания, с общественной точки зрения, решительный и даже отчаянный шаг моей стороны, но я не тушуюсь. Поворачиваюсь к Лорену и подкладываю и ему, ограждая от излишнего внимания. А то наши мигом сложат один плюс один и переключатся на третьего.  А мне нужно двоих в целости и сохранности домой потом вернуть.

– Ты тоже слишком мало съел. Я же знаю, ты любишь мясо на огне. – поясняю свои действия растерявшемуся от реакции фьюертов на мои действия, Лорену.

– Да, спасибо. Очень. Но вкуснее того, что ты тогда мне готовила, натерев травами, ни разу не ел.

– К сожалению, Тишь-трава в нашем мире большая редкость и ценность, а некоторых трав и ягод и вовсе нет.

– Тишь-трава? – кто бы сомневался, что мама внимательно слушает.

– Богофьюерская трава. У драконов её как у нас эстрагофа растёт.

– Прямо везде?

– Не совсем. Только на лугах и хорошо освещённых лесных полянах, но хоть букетами собирай! А ещё у них есть очень вкусные ягодки они в этой травке как раз и прячутся!

– Странно ты побыла там меньше двадцати дней, а рассказываешь, будто о своём мире... – заметила мама.

Но вот этот секрет лучше не раскрывать никому.  Ни к чему миру фьюертов подобные знания. Разумеется, проделась то же, что и я с Кавиной, под силу лишь единицам, но эти единицы сильнейшие, а я наглядно увидела, что твориться в мире, где всё основано лишь на силе и власти.

Ещё две недели назад я бы сидела и охотно делилась новостями, но сейчас не уверена, стоит ли делиться такими знаниями и полагаться на миролюбивость и дружелюбие своей расы. Ведь, тогда, в образ императора я вошла органично, и должна признать, что, разобравшись с негодяями драконьими методами, почувствовала некоторое удовлетворение и даже гордость. Я отлично помню, что часть меня при этом просто кричала, что я перешла ту самую грань. Я Фьюерт и должна поступать, как фьюерт. Тем более, мама воспитывала меня так, чтобы я всегда помнила, что именно я образец для подражания и пример для самых мелких.

Как могло получиться так, что за столь короткое время я стала думать о таких серьёзных вещах? Всегда считала это уделом  зрелых фьюертов. А теперь всерьёз думаю об этом всём, к тому же не даёт покоя мысль, что мне бы тех троих драконов навестить, —подправить, чтобы недуг был напрямую с их намерениями связан и прошёл, после того как они исправятся.

– Фьюна, а ты что думаешь? – улавливаю обращённый ко мне вопрос мамы.

– Мам, ты же знаешь. То же, что и ты.

– Вот видишь, Арен. После того как подкрепился, нужно обязательно размяться в танце.

Арен благоразумно молчит, не отказывает правительнице, но и подключаться к танцам желанием не горит. По глазам вижу.