Два корабля медленно шли на веслах вдоль длинного мыса, выбирая себе место для причаливания. С берега их заметили – обитатели торговых городов приучены к осторожности. Что корабли не купеческие, а боевые, было видно и по их облику, и по большому числу людей на борту, а белые щиты ведь могут быть просто уловкой.

К тому времени как «Ушастый» коснулся носом песка, его уже ждали посланцы самого Рамвальда конунга. Впереди стоял человек лет пятидесяти, довольно толстый, с маленькой головкой и большими, слегка раскосыми глазами. Торвард смутно припоминал, что это кто-то из ярлов Рамвальда конунга и прозвище его, скорее всего, Тюлень, но вот имени не мог вспомнить. В Винденэсе он бывал не менее двух раз в год с тех пор, как ему сравнялось тринадцать, если только не отвлекали военные походы, и неплохо знал здешних обитателей. Но все, что было до проклятья, теперь казалось событиями прошлого века из путаных рассказов обеспамятевших стариков.

Встречавший его таких затруднений не испытывал: и самого Торварда, и его корабли здесь хорошо знали.

– Приветствую тебя на земле кваргов, Торвард конунг! – воскликнул он, когда Торвард поставил ногу на борт «Ушастого», готовясь спрыгнуть. – Я – Бергфинн сын Вегейра, и Рамвальд конунг послал меня встретить тебя и пригласить к себе. Хоть твой приезд и неожиданность для нас, но Рамвальд конунг всегда рад принять такого знатного и прославленного вождя! Гостю привет! – повторил он священные слова Отца Ратей и взмахнул рукой.

– Заметили! – Торвард усмехнулся.

Спрыгнув с борта, он вышел на песок и остановился перед встречающими, положив руки на пояс, словно давая им получше себя рассмотреть. Несмотря на потертую работницкую накидку, вид у него был повелительный и грозный, и Бергфинн Тюлень снова бросил неуверенный взгляд на белый щит на мачте – словно желал убедиться, что не ошибся с цветом. Торвард предъявлял права на эту землю самим своим появлением здесь, и Бергфинн ярл с плохо скрываемым опасением ждал, что ему скажет этот черный дракон, вышедший прямо из моря.

– Твой корабль трудно не узнать, – любезно улыбаясь, ответил он Торварду. – Тем более что не далее как этим летом у нас гостил Асмунд конунг, и он…

– Рассказал вам, что его «Дракон» сменил хозяина. Наверное, наплел, что я – жуткое чудовище похлеще того дракона и ем живых людей? – Торвард опять усмехнулся.

– Нет, но… – Бергфинн ярл был в затруднении, поскольку лгать не хотел, а правды сказать не смел. – Но, конечно, он не очень рад, что ему теперь три года платить вам дань…

– Зато я очень рад. При наших паршивых урожаях это очень кстати – а то ведь и вы, и говорлины за свой хлеб дерете по три шкуры.

– Никто из знающих тебя, Торвард конунг, не усомнится в том, что ты всегда сумеешь раздобыть средства для достойного содержания хирда и дружины, – с трудом нашелся Бергфинн, поскольку вести учтивую беседу с таким неучтивым гостем было нелегко. – И мы, конечно, очень рады видеть тебя с белым щитом на мачте…

– Мне нужен приют на несколько дней, триста человек, – ответил Торвард, словно приказывал. На Ветровом мысе ему еще не были обязаны данью, но он не сомневался, что и здесь возьмет что захочет. Если захочет. – И распорядись, чтобы ко мне прислали торговцев. Меха, кожи, ткани. Оружейники – нужны щиты и шлемы. Башмачники тоже нужны. Всем заплачу.

– У тебя… – Бергфинн, конечно, заметил странный вид фьялленландской дружины, но под тлеющим, как уголь, взглядом темных глаз гостя не осмелился задавать вопросов. – Разумеется. Рамвальд конунг поручил мне пригласить тебя к нему в усадьбу со всеми твоими людьми. Вы будете обеспечены всем необходимым.