— Мой прадед прожил долго и скончался в своей постели, — ответил Лаветт, опираясь на трость и смотря куда-то мимо меня. В поездке он совсем не кашлял, даже выглядел бодрее, чем утром, когда я его встретил, о чём я не преминул упомянуть.

— В присутствии вас, господин, такое случается. Ваша сила благословляет тех, кто находится рядом. Увы, это ненадолго. Так о чём это я? Ах да, Исиндора, моя двоюродная бабка родила её мать, — Лаветт кивнул на притихшую Оливию, сидевшую смирно и комкающую в руках носовой платок, но глаза девицы были совершенно сухими и горели фанатичным огнём.

Вот чего я не переношу в женщинах больше слёз, так это неистовую веру!

— Так значит, бледная роза всё-таки вышла замуж? Хотите сказать, что весь мой прежний мир давно умер? — наконец я решился произнести вслух то, что витало в воздухе.— И она тоже? Тогда зачем мне мстить какой-то внучке?

— Потому что она может погубить вас, если захочет. А та, в чьих жилах течёт ведьмовская кровь востока, разумеется этого захочет! — выпалила Оливия, и её голубые глаза заискрились как снег под ярким зимним солнцем. В этот момент я почти ею залюбовался. Но не поверил.

— Благодарю за заботу, но я справлюсь и с нею.

— Та вещь, которую она дала вам, всё ещё с вами, верно? — невозмутимо продолжил Лаветт назидательным тоном, будто объяснял нерадивому отпрыску о том, что жениться надо не по любви, а по расчёту. Так принято, и точка! — Вы не сможете выбросить безделицу и уничтожить не сможете.

— Она безвредна, такие штуки действуют лишь раз. Возможно, я захочу оставить её на память.

— Конечно, как висельник верёвку, — усмехнулся Лаветт, и мне захотелось раздавить его немедленно, будто муху на стекле. Но Лаветт пока нужен мне: тот, кто говорит с такой гаденькой улыбкой, имеет весомый козырь в рукаве, а тот, кто гневается по щёлку чужих пальцев, не сможет стать хозяином своей судьбы.

— Подумайте, господин мой, — ещё тише произнёс он, притворно вздыхая. — Брошь ваша всё ещё работает, потому что жива носительница ведьмовской крови. Ниара может приказывать вам всё, что захочет. А значит, и сам король через неё. Неужели вы думаете, они ещё не знают, что вы проснулись? Даже если так, скоро узнают. Вы отдадите им всё: сокровищницу, честь, жизнь. Вы станете ручной ящерицей на службе короля, его личным псом! А Ниара иногда будет допускать вас к своему телу, чтобы были покорнее и принимали долг за награду. Как делала с вами та, другая.

Я даже не понял, как вышло, но уже смотрел на лорда по-особому. «Пламенеющий взгляд» на каждого действует по-особому: иные сгорают изнутри, а кто-то лишь испытает нестерпимое желание покончить с собой. Лорд Лаветт просто запретил себе дышать.

Он посинел, вытаращил глаза, но я не обращал внимания ни на крики Оливии, ни на её мольбы у моих ног. Когда она поняла, что всё бесполезно, то достала нюхательную соль и попыталась привести дядю в чувства, но и это не заставило старого лорда сделать вдох.

— Портал! — зычно крикнул кучер, и лишь любопытство отвлекло меня. Я отвёл глаза, и лорд шумно задышал, как рыба, выброшенная с берега в родную воду. Он получил несколько месяцев жизни, а я шанс проверить: так ли всё, как они говорят.

Скоро я буду в столице! Скоро верну себе имя и всё узнаю.

5. Глава 5. Первая встреча

1

— Такое будущее просто не должно существовать!

Я стоял у здания банка, некогда принадлежащего моему поверенному банкиру Цетхему, о чём и гласила новенькая вывеска, но всем существом, обострённым обонянием чуял, что весенний ветер, накрывший столицу, принёс дурные вести.

Это было здание на первом этаже огромного дома, упирающегося тонким шпилем в хмурое небо. Через стёкла, натёртые до блеска, я смотрел на мир суетящихся людей, одетый фривольнее и двигающихся быстрее, чем в моём прошлом. Вдруг смертные решили, что их дела стоят того, чтобы отринуть страх смерти, и принялись сновать с такими сосредоточенными лицами, как если бы вдруг обрели бессмертие.