– Ой, Ниловна, не ревнуешь ли ты часом? – приосанился Матвей, косясь при этом вверх, на дыру.

– Всю жизнь мечтала помереть с тобой в один день и один час! – огрызнулась Евгения. – Что делать-то? Давай хором рычать! Чтоб забирали свою жертву. У дракона перерыв на переваривание предыдущей!

– Вот насчет предыдущей ты хорошо придумала, – как-то подозрительно оживился Матвей и неожиданно ущипнул соседку за задницу.

– Ай! – в полный голос взвизгнула та, и стены пещеры усилили этот крик в сотни раз, исказив его до неузнаваемости.

– Ар-р-р! – поддержал ее Матвей, попытавшись изобразить что-то похожее на хищный рык.

В сочетании с визгом и эхом вышло неподражаемо и устрашающе.

Снаружи все смолкло.

– А-р-р! – воодушевленно продолжил рычать мужчина, протягивая руки к округлой заднице соседки. Но тут же получил по этим самым рукам.

Показав еще и кулак, для усиления воспитательного эффекта, Евгения безо всяких щипков взвизгнула – погромче и повыше. И еще. И еще. Дирижируя при этом рыками соседа.

– О, Великий! Тогда вторую мы скинем попозже, когда ты насытишься первой, – вклинился в эту какофонию радостный голос шамана. – Как раз посвежее отловим. Эта уж больно старая и тощая.

Услышав подтверждающий рык, снаружи сначала загомонили, но через какое-то время шум стих. Стало слышно, как в небе над горой звонко чирикает полуденная птичка.

– Надеюсь, дракон жрет раз в полгода, как удав, – предположила Евгения, отдышавшись. – И мы успеем разобраться, что за чудеса тут происходят, и как их прекратить. У меня пирог стынет, у тебя Барбос не кормленный. Домой надо!

– Барбоса завтра Ксюшка покормит. Обещала заехать, продуктов из города завезти, – как-то уж слишком рассудительно-обреченно, растеряв всю веселость, произнес Матвей. – А пирог жаль… Вкусные они у тебя.

– У меня все вкусное, – проворчала Евгения, тщательно скрывая то, как ей понравилась похвала соседа. Даже несмотря на тревожные обстоятельства.

– Надо б, кстати, найти, чем бы подкрепиться. А то ж я специально не ел, чтобы побольше влезло, – судя по ухмылке, к Матвею вернулся бодрый настрой.

– Кому что, а мужику лишь бы пожрать, – насмешливо фыркнула Евгения. – Тут драконы со всех щелей лезут, чудища какие-то железные, прочие пакости… Ладно, пошли хоть осмотримся. Пещера большая, может, где-нибудь еда и припрятана. Не все же аспиду девственниц лопать.

– Главное, далеко друг от друга не отходить, а то потом хрен найдемся. И воду бы… Воду даже важнее. – Приосанившись, Матвей устремился в один из боковых ходов, и Евгении ничего не оставалось, как последовать за ним.

Воду они нашли всего через полчаса блужданий по каменным лабиринтам. Пещера оказалась огромная – вся гора была пронизана ходами, словно сырная головка. Вот только долго радоваться находке не вышло. Потому что у каменного бассейна, куда по стене стекал целый ручей, обнаружился наконец настоящий дракон. Семи- или даже десятиметровый. Дохлый.

– Не возродится, – констатировал Матвей, несмотря на вопли соседки ощупавший все найденное тело от головы до хвоста. И даже проверивший наличие дыхания.

Евгения сначала нервничала и ожидала, что чудовище сейчас откроет свои глазища, дыхнет на них огнем, и станут они как подгоревший пирог в духовке. Два пирога.

Но потом, поверив, что оживать никто не собирается, пригляделась, заинтересовалась, отошла подальше, снова подошла поближе. Сердце кольнуло от нехорошего предчувствия.

– Матвей! А что у него на шкуре? Тебе не кажется, что…

4. Глава 4

Разноцветная и отливающая металлическим блеском чешуя складывалась в рисунки, очень похожие на те, что украшали тело Матвея.