Лупо стоял у окна, вглядываясь в невероятную высоту башни. Она ему не нравилась. Слишком ненадежная. Слишком напыщенная. Памятник самолюбованию Саймона. Лупо мог бы свалить ее десятками разных способов. Неужели Саймон думает, что не найдется такого безумца, который убьет тысячи, чтобы добраться до одного? Он и сам бы так сделал.

– Это самое опасное место, – сказал он. – Сюда и направится Валерена, если ее источники информации так хороши, как должны быть.

– Не настолько хороши, – ответила Вторая. – У нее нет того, что для этого нужно. Она слишком ленива.

– Да, ленива. Ненавижу Трегессер-Горату.

– Это потому, что ты не можешь ею управлять.

– Да.

Трегессер-Гората впечатляла своими размерами. Ни Высший, ни Верхний город не могли вместить всех жителей соответствующего статуса. После того как сердце Нижнего города расчистили под основание башни, Верхний город стек вниз и занял окрестную территорию. Теперь социальная лестница спускалась от Пилона к Черному Кольцу, затем снова поднималась. В тридцати километрах от центра раскинулись по холмам дворцы нового привилегированного класса, ступенькой выше плебеев, заполнивших Верхний город Трегессер-Гораты.

Самая большая, сказочная крепость, ненадежно угнездившаяся над обрывом, с которого открывался вид на природный абсурд ущелья Фуэрогоменга, принадлежала Валерене Трегессер.

Отдел безопасности Лупо занимал десять нижних уровней Пилона, до самого Высшего города. Хоть он и не любил этого сооружения, но вынужденно находился в нем, когда возвращался домой.

Воздушные лодки плыли по изогнутому клочку неба между днищем Верхнего города и полированным фасадом башни цвета слоновой кости. «Мошки, – подумал Лупо. – Ядовитые насекомые». Он внимательно наблюдал за ними, почти ожидая от каждой из них самоубийственной атаки. Такое уже случалось. Километром выше на стене осталось нестираемое темное пятно.

– Вызови Тэ-Вэ, если ты так беспокоишься, – сказала Вторая. – Выясни, что с ней.

– Я не могу связаться с ней, не сказав кому-то постороннему, кто я такой. Меня не должно быть на Приме.

– Мы укладываемся по времени, – напомнила Четвертая. – Такое нетерпение на тебя не похоже.

Действительно, обычно он был терпеливым, как паук.

– Все дело в этой штуке. Это смертельная ловушка.

– Возможно, Валерена снесет ее, – заметила Вторая. – Если одержит верх.

– Если одержит. Когда я заговариваю с Саймоном о преемнике, он начинает юлить. У него есть свои идеи, а у меня – свои.

Другие уставились на него.

– Блаженный – парень что надо, – добавил Лупо.

– Валерену он мало беспокоит.

– Она такая же самовлюбленная, как все Трегессеры. Учитывая ее лень и прямолинейность, сомнительно, чтобы она считала какого-либо мужчину опасным.

– А что она поставит на месте Пилона? – полюбопытствовала Четвертая.

– Что-нибудь такое же нелепое, как ее крепость, только в сто раз больше.

Он посмотрел на башню. Если бы можно было сбросить Саймона вниз одним усилием воли, он преодолел бы в полете звуковой барьер.

Третий возвратился и объявил:

– Он идет.

– Пусть пошевелится. Я хочу, чтобы странник исчез еще до того, как Валерене придет в голову установить наблюдение.

Колокол в подвале ничем не отличался от оставленного. Были скопированы даже серийный номер и все опознавательные знаки. Существо внутри начало деформироваться, превращаясь в точную копию Саймона Трегессера.

Пока устанавливали колокол, Лупо наблюдал за Другим. Саймону нравилось считать себя хитрым. Но не перехитрит ли он сам себя, притворившись своим вернувшимся Другим и оставив настоящего Другого на месте?

Может быть. Черт возьми, очень даже может быть!