Эрлинг смотрел на меня с толикой сочувствия, и это было странно. Неприятно и в то же время как-то... правильно, что ли.

– Идём... отдыхать, – глухо проговорил зеркальный.

– Что ж, думаю, мы с лэем Уэрингом продолжим урок, – кивнул Кион-Шепре, обращаясь к, гм... похоже, теперь ученику самого главы Сейма.

Неужели магия альбиноса настолько редкая, что других учителей не нашлось? Двинувшись к выходу, я пыталась припомнить, что рассказывал приёмный отец о проницателях. Кажется, ничего. Или так мало, что я и внимания не обратила.

Над балконом струилось бархатное вечернее небо, я приблизилась, рассматривая последние лучи, которые стекали за горизонт.

Отчего-то невыносимо хотелось извиниться. Подойти к Фирану, прижаться крепко. Упрямо глядя сквозь стекло, я кусала губы, заставляя себя молчать. Прислушивалась к тихим звукам – он что-то делал позади.

Мне нельзя забывать, на чьей я стороне. Кто мои настоящие братья. Не попадаться в драконьи сети. Не вестись на эти слова об илери!

– Давай ложиться, – проговорил Фиран, приближаясь. – Завтра рано вставать.

Я бросила взгляд на кровать – возле неё снова появился давешний матрас.

– Нам предстоит долгий путь, – добавил дракон. – Когда-то, восемь лет назад, мы проделали его с Р... Кионом. Оба израненные, но полные решимости разыскать тех, кто нам дорог.

– Надеюсь, он не начнёт мне рассказывать, что я и его илери тоже, – бросила я, не желая испытывать сочувствие к хырровым драконам.

– Его илери больше нет, – отозвался Ксар. – Маги постарались.