И его слова ножом вонзились в разбитое сердце.

– Сегодня ты увидишь своего никчемного защитника. Ха! Генерал-Буря. Несчастный старый дурак. По завершении церемонии я подарю тебе его голову, – Тейтамах немного помолчал, наблюдая, как Кайсин меняется в лице. – Все, что от него останется, послужит для ритуала призыва дождей.

– Нет… Нет-нет! – глаза Кайсин округлились, по телу побежала дрожь. – Господин, прошу вас! Отпустите Си Фенга. Он всего лишь защищал меня!

– И он будет защищать до самой смерти, – хмыкнул евнух. – Ты сама увидишь, как толпа будет кричать и молить магистра Шень Ена о том, чтобы он избавил мир от предателя и победил засуху.

– Этого не будет…

– О-о-о, милая моя девочка, – он вновь стиснул ее подбородок пальцами. – Будет не только это. Заруби на носу: тебе стоит меньше открывать свой рот, и тогда… возможно, проживешь дольше, чем твой никчемный телохранитель. О-хо-хо, ты запомнишь день своей свадьбы на всю жизнь. Поверь мне…

Кайсин трясло. Желудок сделал сальто и ухнул вниз. Ее закачало, к горлу подступила тошнота. Евнух обреченно вздохнул, крепко взял ее под руку и подвел к окну. Дневная жара начинала спадать. Дуновения прохладного ветра коснулись щек Кайсин. Свежий воздух привел ее в чувство. Она учащенно задышала, впившись накрашенными в синий цвет ногтями в оконную раму.

– Ты спрашивала, как скоро мы поедем? – Тейтамах отпустил ее и сделал шаг назад. – Будь готова. Я пошлю за тобой Мэйсу.

Лишь когда хлопнула дверь, Кайсин смогла выдохнуть. Она до сих пор дрожала. Мысли беспорядочно роились в голове. Ни одной не удавалось поймать. Только не Си Фенг! Неужели он сегодня умрет? Человек, который был ближе, чем отец, уйдет навсегда…

Прислушавшись к звукам за дверями и убедившись, что все тихо, Кайсин отогнула край одеяла. Зеркало было на месте.

Как они могут? Как далеко они готовы зайти в своих зверствах? Нефритовый маг получит ее, а вместе с ней и право на наследование имени и земель рода Мао. Разве им мало всего этого…

Кайсин замерла, ошарашенная догадкой.

– Что еще они хотят получить?

В ту ночь, когда их с Лю разлучили, Тейтамах обмолвился, что Шень Ен уже много лет искал компас У-Синь. То самое зеркало, которое евнух сам и разбил и осколком которого ранил Лю. Зачем ему это зеркало?

За окном послышалось щебетание птицы и шелест перьев. Кайсин, вырванная из раздумий, вернулась к кровати. Лю говорил, что видел в зеркале ее. Когда Кайсин смотрит в него, то видит лицо Лю.

Что зеркало показало бы Шень Ену?

Холодный осколок тяжелил ладони, показывая вместо отражения туманную дымку. Вокруг него клубилась бесцветная аура, природы которой Кайсин так и не могла понять.

Она впервые задумалась об этом. Тейтамах сказал, что у нее есть дар. В чем он заключался? Кайсин всю сознательную жизнь видела нечто странное, когда смотрела на некоторых людей. Вокруг евнуха витала некая пугающая сила, от которой на затылке шевелились волосы и стыла в венах кровь. У Си Фенга аура была совершенно иной: она источала скорбь, уныние и боль, от которой щемило сердце.

Но зеркало словно было окружено пеленой пустоты. Непостижимой тьмы, какую можно увидеть только в ночном небе между звезд. Кайсин попыталась мысленно коснуться ее, как сделала с аурой Тейтамаха, и встретила сопротивление. Невидимая стена не давала пройти дальше, зеркало прятало свои секреты в непроницаемом коконе. Но Кайсин не желала сдаваться и представила, что погружается в эту пустоту. Ее обдало холодом. По спине побежали мурашки. Руки задрожали, и неровные края осколка впились в нежную кожу, грозя разрезать ее. Кайсин застонала от напряжения, но все усилия были сродни попыткам сдвинуть гору.