– Лев, как вы думаете, какова степень антропогенного вмешательства в эти своды? – нарушил он наконец молчание.
Язык Ильича с учетом понимания, кто он такой (очень скоро от Феди я узнал ошеломившие меня подробности), всякий раз будоражил мое сознание. Я никак не мог соединить гуманитарную, возвышенную роскошь его ума с уголовной, самого низкого и грязного толка, жизнью преступника. Тогда я взял паузу и оглядел комнату, хотя знал ее наизусть. Ответил уверенно, здесь не могло быть ошибки.
– Минимальна. Если только места для сидения и сна. Да и то, думаю, они сами собой отполировались.
– Полагаете? Вы историк? Археолог?
– Историк.
– Период?
– Античность. Рим. Принципат.
– Собственно или провинции?
– Раннее христианство. Зарождение и распространение. Вплоть до становления государственной религии.
– Да-да, секта в церковь. Бывали в местах? Раскопки?
– Да, неоднократно.
– Доктор? Профессор?
– Член-корр.
– Серьезно? Хм… На ловца и зверь бежит… А здесь какими судьбами? Или я чего не знаю об античности? И ваш этот вид… Ну вы понимаете…
– Уволился.
– Духовные поиски?
– В точку.
– Эк вас угораздило… Дайте угадаю: Будда, киники, Иисус, Торо, Махатма. Ну и Лев Николаич, конечно. Куда уж без него… Верно?
Потрясенный тем, с какой легкостью и точностью он вычислил основные духовные источники моего побега, я не нашел в себе силы ответить. Ильич же не стал праздновать победу, просто пояснил.
– Несложно. Гуманитарии во все времена бежали от действительности одной дорогой. Другой, наверное, и нет… Ну это ваши дела… Каждый по-своему… Н-да… А вот скажите, Лев, если я вас попрошу об одной услуге, имеющей отношение к вам как специалисту, как вы на это отреагируете с учетом вашей теперешней… асоциальности?
– Не знаю. Разве я могу оказать вам какую-то услугу? – спросил я и испугался.
Я выдал себя с головой. Я невольно дал Ильичу понять, что понимаю, из какого он мира. Ильич улыбнулся. Он снова понял «двойное дно» моих слов и неожиданно спросил прямо в лоб.
– А как вы думаете, Лев, кто я такой, раз вы – ученый, член-корр. – не можете оказать мне услугу?
Так и представляю, как Болт там в коридоре после этих слов положил руку на пистолет. Но я разочаровал его.
– Ну… Вы… предприниматель… Деньги, влияние, интересы… То есть человек действия… Моя же жизнь – мысли… Поэтому я не знаю, чем могу вам помочь, Владимир… Разве что помешать…
Мне удалось убрать вдруг возникшую напряженность. Я действительно еще не знал, кто именно был передо мной. Уголовный элемент подразумевался, но не был явным. Тем более словарный запас Ильича – тотальная схожесть его языка с людьми моего круга – сильно сбивал с толку. Да и не сталкивался я до этого момента с уголовниками, чтобы с полной уверенностью угадывать в человеке криминального авторитета. Догадки. Всего лишь. Ильич улыбнулся (его улыбки тогда еще не пугали) и несколько раз понимающе кивнул.
– Про человека действия – это верно… Но больно уж вы разводите в стороны мысль и действие. Вам ли не знать, что они в какой-то степени одно… В человеке преобладает какая-то часть, но другая не исключается… Услуга ваша не касается моих действий, разумеется… Но у меня есть иная жизнь, и вот ее, Лев, вы можете коснуться.
– Что имеется ввиду?
– Рукопись… Моя рукопись…
– Редактура?
– Да.
– О чем статья? Или что это? Книга?
– На данном объеме – восемь печатных – уже книга. Начинал как статью. Но сами знаете, наверное, – копаешь-копаешь, думаешь ручей, а там – море…
– Да, знаю… Тема?
– Банда. Бандитизм как явление.
«Кто бы сомневался», – подумал я про себя несколько разочарованно, но уточнение темы, как и последующее знакомство с рукописью показало, что я поспешил расстраиваться.