– Ну, блин, это циклическая ссылка какая-то, – ругнулся Арчи. – Меня воссоздали, чтобы в твоей жизни был смысл, и я продолжаю жить только затем, чтобы ты не умирала. Вы поймали меня в логическую ловушку.

Он, прищурившись, посмотрел на меня долгим взглядом и жестом изобразил, как снимает передо мною шляпу.

Мама пропустила слова Арчи мимо ушей.

– Пойду-ка я к себе, – улыбнулась мама, – покажу вам мой настоящий торт, – на слове «настоящий» она осеклась, – через коммуникатор, хорошо?

Арчи словно того и ждал. У него было несколько минут, пока мама снимет с себя датчики, выйдет из капсулы и включит обычный коммуникатор. Он повернулся ко мне и снова смерил меня подозрительным взглядом.

– Кэсси, Кэсси… ты совсем не меняешься. Всё такой же нечесаный хвостик с «петухами» и очки набекрень.

– Ах, если бы! – сыронизировала я. – Я все же старею, – и назидательно, – а ты нет.

– Ты пять лет не была дома. И «петухов» у тебя на голове всегда ровно четыре. Хотя они и расположены всегда по-разному. Хитришь ты, Кэсси…

Я отломила ложечкой кусок виртуального торта и отправила его в рот. Обои в гостиной, с блестящими целлулоидными цветами по моде того времени, внизу у плинтуса были ободраны кошкой. Кошку я не решилась воссоздавать. Арчи ее любил, начнет еще придираться…

– Ну что опять не так? – вздохнула я.

– Зачем ты нас обманываешь, Кэсси? Нет никакого секретного проекта на Виге. Я ведь нашел твое свидетельство о смерти.

По позвоночнику пробежал холодок. Ощущение было вполне реальным. А он продолжал:

– Я, конечно, ни на что не гожусь в программировании, но мой знакомый хакер вполне успешно взламывает базы государственных служб.

Я молчала. Вкус торта раскладывался во рту на отдельные составляющие: мука – формула Y235, яйцо – формула W115, сливочное масло – формула FBV236…

– Ты погибла пять лет назад. В автокатастрофе. Но ловко замела следы. Твой инфоснимок продолжает жить в сети, пишет программы, компания платит тебе зарплату, на которую ты содержишь мои и свои терабайты памяти. Только вот зачем?

Торт разлагался у меня во рту, вызывая приступ тошноты.

– Я… я просто хотела, чтобы мы были вместе. Ты, я и мама.

– Хех. Как же мы можем быть вместе, милая, если ни тебя, ни меня нет?

Я посмотрела на свою несуществующую ладонь. Я вижу, я чувствую ее, но много ли это значит? Я никогда не стану первопроходцем на Арчибальде. Я никогда больше не вдохну аромат настоящей сирени. Ведь уже пять лет, как у меня нет тела. Кто я, что я? Я – этернит. Я – фотокарточка. Всего лишь чертов инфоснимок и пара дорогих микросхем.

Я просто отпечаток памяти на ладони у Бога.

2011 г.

Она мягко мерцала, переливаясь всеми цветами радуги, и безмолвно манила: прикоснись ко мне. Силовое поле сдерживало причудливых форм протуберанцы, которые то и дело выпячивались из сферы и придавали ей сходство с маленьким солнцем.

Я перевел глаза на подсферник и прочитал: Фантазия № 1, Иоанн Петро, год F&3 %.

– Прекрасный образец для подражания, не так ли? – зазвучал прямо у меня в ухе горячий шепот.

– Лора, – обернулся я, узнав ее скорее не по голосу, а по нестандартной манере появления. – Библиотека сфер существует не для того, чтобы искать образцы для подражания, а для того, чтобы убедиться, что твои идеи еще не были реализованы.

Произнося это, я чувствовал какой-то дискомфорт, но до меня не сразу дошла его причина.

– Ты опоздала, – наконец осознал я источник раздражения.

– Прости, Макс, я как раз сидела над идеями и замечталась. – С губ ее сорвался едва уловимый смешок, и она увлекла меня вглубь зала. – У меня есть потрясающие образы, но ты знаешь, я – визуал, и мне не хватает твоей технологичности. С тобой мы выиграем конкурс.