В голове толпа кобольдов – толпа кобольдов с бормашинами и перфораторами. Неважно, что входит в состав той загадочной токийской газировки, это нужно запретить! Звон телефонного будильника рано утром стал ужасной пыткой. Кажется, попасть под колёса грузовика было бы не так больно. Короткая дорога до школы меня добила: слишком светло, слишком шумно, слишком много мозговой активности.

У Аи всё прекрасно. Она порхает вокруг и приветствует безукоризненным поклоном уже сотого человека. Даже сегодня она бодра и свежа, как огурчик.

Мы стоим перед школой, и я изо всех сил стараюсь выглядеть не совсем зомби. Ая то и дело кого-то представляет, но светские беседы на японском языке сейчас просто убивают. Готова спорить, даже у голого землекопа [3] больше харизмы, чем у меня…

Уныло разглядываю школу. Квадратное здание белого цвета, состоящее из острых, как бритва, линий. Ультрасовременные окна удивительно чистые. Вся постройка чересчур геометричная и стильная. Странно думать, что каждый день в течение года мне придётся ходить в эту футуристическую коробку из-под обуви. Совсем не похоже на мою немецкую школу. Та старая и пыльная, зато уютная. Сердце сжимается – проклятье, на что я подписалась?

Голова гудит. Ая с энтузиазмом указывает всем на меня, поэтому я с сосредоточенным лицом считаю этажи.

Первый, второй, третий, четвёртый, пятый – там, на крыше, Кентаро!

Кентаро просто стоит и смотрит на толпу. Он в школьной форме – чёрные брюки, белая рубашка и винного цвета пиджак – отчего выглядит каким-то… приручённым.

Поспешно отвожу взгляд, нервно сминая в пальцах юбку.

Он меня видел?

– Малу, это Сакура и Нацуки! – щебечет Ая.

Глубоко вздохнув, снова смотрю вверх.

Несколько прядей падают Кентаро на лоб. Его поза наводит на мысли о супергероях: бесстрашие, решительность и необычная меланхоличность. Почему он не внизу среди одноклассников?

– А это Хироки и Мотоки, – раздаётся на краю сознания голос сестрицы.

Он смотрит на меня?

Не могу сказать.

Нет, точно нет.

Или да?

С усилием отрываю взгляд от Кентаро.

– Эй?! Есть кто-нибудь дома?

Внутри всё зудит.

– Малу!!!

Снова смотрю на Кентаро и, собрав всё мужество в кулак… машу рукой.

Он машет в ответ.

По телу пробегает электрический разряд в тысячу вольт, и мир вокруг исчезает. Остаёмся только мы двое, связанные тоннелем сверкающих молний и застывшего времени.

И между нами проскальзывает тёмный диск.

– Скажи, ты что, в бодрствующей коме?

Ая касается кончика моего носа своим.

– Я… ах.

Нахмурившись, она оборачивается:

– Наверху что-то есть?

Чёрт!

– Странно, – бормочет сестрица, снова повернувшись ко мне. – Ты будто привидение увидела.

Делаю полшага назад и смотрю на крышу поверх плеч Аи.

Там никого.

– Ты права, – изумлённо шепчу я. – Я видела привидение.

Ая, которая стоит на две ступеньки выше и потому на несколько сантиметров превосходит меня в росте, демонстративно упирает руки в бока.

– Я хорошо знаю Момо. После вчерашней атаки лапшой, она наверняка рассказала всем и каждому, что ты представляешь угрозу для жизни и здоровья. Неужели хочешь прослыть гигантской, опасной и подлой?

– Гигантской, опасной и подлой? – с горечью повторяю я.

– Ты проигнорировала всех, кто с тобой здоровался!

– П-прости, – вздыхаю я. – Больше такого не повторится.

– Точно?

Ая говорит, будто старшая сестра, отчего на сердце теплеет.

– Обещаю.

И клянусь с этой секунды игнорировать джедая.

– Отлично, – Ая роется в сумке. – Вчера ты так сильно нервничала… Поэтому держи.

Раскрыв ладонь, она показывает сваляную из бело-розового войлока брошку в виде кошачьей мордочки. Жёлтые стеклянные глазки с серповидными зрачками, усы из скрученной проволоки. В больших как у летучей мыши ушках вышиты буквы М и А.