За время, проведенное в доме Довидия у меня, скопилось некоторое количество личных вещей. Зубная щетка, личный зубной порошок, щетка для волос, тонкое полотенце, пару комплектов вещей – простые штаны и рубашка. Майса пыталась приучить меня к платьям, в которых ходит и сама, но тут я заартачилась. В своем мире я носила платья, но не с тугим корсетом и не длинной в пол, а обычные, легкие и коротенькие. Потому я осталась сторонником штанов и рубах. Благодаря Нартану, дяде Тимая и Майсы, я могла не беспокоится об обуви. Мужчина оказался талантливым обувщиком и сделал мне удобные боты. Они походили на наши ботинки, в которых ходило немало неформалов – крупная тяжелая подошва, плотный материал, который крепко обхватывал кожу, шнуровка до середины голени – самое то для длительного похода. А дорога мне и правда предстояла не близкая. Идти придется пешком, несмотря на то, что у Довидия есть пара лошадей, а Тимай учил меня ездить верхом. Мужчины предлагали мне отдать одну лошадь, но после моих слов отказались от этой идеи.

– Приедет к границе беженка на ухоженной откормленной лошадью и зададутся их пограничники вопросом, если она беженка, то откуда такая животина. И тогда точно начнут думать, принимать ли меня. – сказала я тогда, чем заставила задуматься мужчин.

Кроме вещей у меня были ещё легкие ботиночки, которые тоже были сделаны Нартаном, но в них я скорее собью себе все ноги – они были не для лесов и пыльных дорог. Так же в наплечную сумку пойдет огниво, пара ножей, тонкое одеяло, крупы и прослойки мяса. Все, в том числе и я, считали, что с охотой у меня ничего не выйдет.

Хоть за эти месяцы я немного поправилась, набрала мышечную массу, натренировала выносливость, но все раздумывали над тем, донесу ли я хотя бы необходимый минимум на своем горбу. Ведь к сумке плотной веревкой будет привязан самый маленький, но всё же тяжелый котелок, а также лук и стрелы. Я понимала, что дорога будет тяжелой, очень, но также и понимала, что без этих вещей просто не выживу в лесу.

Зайдя на кухню, застала Майсу, уже накрывающую на стол, и принялась помогать девушке. Сегодня она была молчалива, и потому утренняя суета прошла в тишине, но напряженности. Она хотела мне сказать что-то, но сдерживалась изо всех сил, что для неё было настоящим подвигом. Я уж думала, что она всё же выдержит сей добровольный байкот, но… Майса, это Майса.

– Вот почему сейчас? Нельзя что ли до весны подождать? – и столько упрека в голосе, что слегка стыдно стало. – Плохо тебе с нами, или что… Вон, Тим завсегда спокойный вчера чуть не разнес сарай, тоже не рад твоему решению. А я… опять одна с этим мужским кагалом останусь… и с кем болтать вечерами.

– Майса… – вздохнула, подходя к девушке, которая села на стул и опустила голову на сложенные руки. Хоть по факту мы и были ровесницы, а в этом теле я вообще младшей считалась, но всегда ощущение было, что именно такой была бы моя младшая сестра. – Ты же сама маг, должна понимать, что предчувствие на пустом месте не возникает. А насчет плохо… как мне может быть плохо тут? Ты для меня сестрой стала, а остальные заменили семью. Я бы всё отдала, чтобы не уезжать отсюда…

– Так не уезжай! – девушка перебила меня, смотря в упор заплаканными глазами.

– Я преступница, Майса. – попыталась это сказать так, чтоб до девушки дошло, что это плохо. – Я не умерла на том чертовом поле и думаю, скоро кто-то с верхушки догадается, что там произошло не нормальное и когда поймут, что одного тела не хватает, начнут поиски. Они в любом случае выйдут на мой след и если я останусь здесь, то они придут сюда. Ты простишь мне, если из-за меня погибнет твой отец, дядя, дедушка или Тимай? Их могут зарезать у тебя на глазах из-за меня. А если моя память вернется, и я всех перережу? Вдруг я убийца со стажем в сотни жертв? А если ты сама погибнешь? Я себе такого не прощу и потому даже не хочу допускать возможности такого расклада событий.