– Ох, да. Вы совершенно правы, – печально вздохнул Пятисорочный Джон.

– Ха! Еще бы я была не права! – от усмешки затряслись все сорок пяток и столько же подбородков Мэри.

– Да. Это абсолютно очевидно… – Джон удрученно шмыгнул пятью сорочьими клювами.

– Так ты что, не согласен, что ли? – Мэри пристально посмотрела на Джона с угрожающим прищуром.

– Нет-нет, полностью согласен, – поспешно пробормотал Джон.

– Не лги мне, червяк клювастый! Не то все перья-то из жопы да повыдергиваю! – Мэри потрясла кулаком.

– Что вы! Я ни в коем случае не стал бы вам лгать, – лепетал Джон, прикрывая свой зад десятком крыльев. – Сорок пяток в тысячу раз… нет, в миллион раз лучше, чем пяток сорок. Вообще, пяток сорок – это очень плохо. Уж хуже и не придумаешь ничего. Ни какой пользы от них – только галдят, едят и испражняются. Весь дом в перьях и помете. Другое дело – сорок пяток. Это красиво, оригинально, практично и даже сексуально. Ах, хотел бы я иметь сорок пяток, а не этих проклятых сорок!

– Вот-вот, – Мэри немного успокоилась и разжала кулак, но тут же снова его сжала. – Так ты ж ведь врешь мне, дрянь такая!

– Почему вы так думаете? – костлявые коленки Джона задрожали.

– Да потому что у тебя пяток сорок, и ты должен этим гордиться, кретин ты разэтакий! Вот почему!

– Право, тут совершенно нечем гордиться. Вот сорок пяток…

– Дурак! У меня сорок пяток – вот я и горжусь ими, как дура! Думаешь, так здорово все это богатство мыть, обувать, ногти на пальцах стричь? Двести долбанных пальцев с двумя сотнями долбанных ногтей! А лаком их покрывать? А от грибка лечить? А мозоли? О, если у тебя не было сорока мозолей одновременно, то ты не знаешь, что такое боль!

– Я очень вам сочувствую, но…

– Заткнись, морда птичья, я еще не закончила! Так вот, я бы на самом деле лучше с сорока сороками жила, чем с гадскими пятками! Но эти омерзительные пятки – мои, родные. Понимаешь? Поэтому я люблю их! Любой гниде по щам наломаю за каждую сраную пяточку! Сечешь?

– Да, я понимаю вашу точку зрения, но, что касается моих сорок…

– Отвечай, гаденыш! Ты гордишься своими сороками? Признаешь, что ты мать твою везунчик и счастливчик, каких свет не видывал? – Мэри схватила Джона за плечи и яростно его трясла. – Утверждаешь, что пяток сорок в миллиард круче сорока пяток?!

– Д-д-дааа! – завизжал Джон. – Г-г-горжусь! П-п-признаю! Ууут-т-тверждаю!

– Точно? – Мэри прекратила трясти Джона.

– Совершенно абсолютно непреложно истинно точно! Пяток сорок – вершина блаженства, прекраснейшая вещь на земле и небе, чистый кайф и непревзойденное совершенство! А все, что не пяток сорок, то говно!

– Так-то лучше, – удовлетворенно улыбнулась Мэри, убрала руки с плеч Джона и отвесила ему такой апперкот, что бедолага подлетел на добрую дюжину ярдов и еще полтора фута вверх. – А это тебе за то, что мои пятки говном обозвал. Никого не слушайте, господин Носорог. Сорок пяток – вот что действительно штука стоящая!

Странность №19: Муки творчества

Красивые стихи про Муки творчества на различные темы: о любви, стихи поздравления, короткие стихи, для детей и многие другие вы найдете в ленте поэтических публикаций нашего сайта.

Материал из интернет-портала «Дом Солнца»

Груздина Улевульвич сутуло и невесело улыбалась перед монитором персонального компьютера, равнодушно отображающим финальные строчки романа «Голубиное небо ангельского счастья», которые она отстучала час назад. Улевульвич не могла упрекнуть себя в избитости сюжета, безвкусном стиле, скудности динамики, дефиците интриг и блеклости персонажей, но одна заноза нещадно саднила ее глубинный писательский нерв. Скользя мясистым и набухшим от недосыпа глазом по буквам услужливого текстового редактора, Груздина вновь и вновь натыкалась на язвящее несоответствие своим перфекционным идеалам, а именно – на имя главной героини романа.