Только сейчас я прочувствовала, что еду отдыхать, что меня ждет отличная неделя с нашей шумной университетской компанией, и что у меня отпуск. Настроение взмыло вверх. Настолько, что я соблаговолила обратиться к своему водителю.

– А мы скоро на заправку заедем? – после трех часов молчания голос был ломким и сухим.

Хабиб мелко вздрогнул и моргнул. Не ожидал, что меня услышит. Бросил косой взгляд и снова уставился на дорогу.

– Не надо нам, – глухо отрезал.

– Я в туалет хочу. И перекусить.

Промолчал. Я подождала. И еще чуть-чуть подождала…Это что месть такая? Заставить меня обмочиться на подарок будущему тестю? Как-то слишком оригинально…

– Хабиб…

– Я слышал. На ближайшей остановлю.

Я выпрыгнула из машины, на этот раз не дожидаясь, пока Хабиб, следуя этикету, распахнет передо мной дверь. Во-первых, не нужны мне любезности от этого грубияна. А во-вторых, в туалет хотелось до звезд в глазах.

На улице по ощущениям была настоящая весна. Яркое, клонящееся к закату солнышко приятно щипало теплом лицо. Его косые лучи заставляли щуриться, щекотали щеки и подбивали скинуть пуховик. Освежающе колкий ветерок ласково гладил волосы. В прозрачном воздухе пахло прелой травой, нагретой влажной землей и близким уже высокогорьем.

Я вдохнула полной грудью, ловя чудесный момент, и с удовольствием потянулась, разминая затекшую спину.

Хлопнула водительская дверь, пикнула сигнализация. Сатоев всё-таки обошел капот и подошел ко мне, хмуро взирая из-под нависающих надбровных дуг. Решила не обращать внимание на него, продолжая жмуриться и подставлять лицо солнышку. Восхитительно. Всё тело будто до краешков наполнялось чистой природной энергией. Внутри трепетало от тревожного предчувствия чего-то такого…Чудесного…

– Пошли, поссать хотела.

Даже солнце потускнело вмиг от его выбора слов.

Нет, ну это ж надо – так мастерски испоганить кайф другому человеку!

Я перестала потягиваться, бросила на Сатоева ответный недобрый взгляд, транслируя "сам дурак" и гордо прошлепала к заправке. Прошлепала, потому что купленные им галоши были мне откровенно велики.

– ЧИто взять тебе? – Хабиб не отставал, дыша мне прямо в затылок и, судя по тому, как зудела у меня поясница, еще и руку в миллиметре держал от моей спины. Не касался, но явно хотел…Хам!

– Я сама, – притормозила перед стеклянной дверью. Так и быть, пусть мне открывает.

Хабиб открыл. При этом задел рукой, чуть-чуть грудью и заглянул в лицо, криво улыбнувшись одними губами.

– Ты мне это "сама" брось…ЧИто? -нарочито ласково пророкотал.

Вздохнула, закатив глаза. Упертый какой. Нет, ну если мужчина так мечтает накормить тебя сомнительной сосиской…Или что там у них есть (покосилась на баннеры с меню над кассой), то отказывать- тяжкий грех! Вселенная запомнит и всё такое…

– Американо двойной, слойку со шпинатом, пончик с розовой глазурью.

– Иди, – тут же милостиво разрешил Хабиб и подтолкнул в сторону туалета.

– Пф-ф-ф, – со смаком протянула я. Ну, спасибо, что разрешил, папочка.

Погода была настолько волшебная (да и мы настолько задолбались ехать), что перекусить решено было на улице. Тем более, что заправка для этого попалась нам очень удачная – немного в стороне, ближе к жидкому пролеску, в ряд стояло четыре грубо сколоченных стола с широкими лавками по бокам.

Я присела за крайний, наблюдая, как Хабиб плечом толкает стеклянную дверь и выносит на улицу наш заказ. Два кофе, мою слойку и два одинаковых розовых пончика, украшенных белыми зефирками. Почему-то этот несчастный пончик заставил меня улыбаться во все тридцать два…Ну никак Сатоев не вязался с розовой клубничной глазурью.