— Я дал тебе выбор. Завтра не принесешь заявление, буду считать, что все устраивает, и претензий потом не потерплю.

— Знаешь, такое паршивое чувство, словно ты что-то задумал…

Опять улыбнулся, она права, но знать ей об этом не обязательно.

— Да что ты, я чист и свеж как банный лист.

Смутилась, отвернувшись к окну. Вот и прекрасно. Заехал в город, Вера вдруг обернулась и холодно процедила.

— Черт с ними - с твоими мотивами, всё равно правду не скажешь. – Я ухмыльнулся даже. Она продолжила. – Про Андрея тоже молчу, ты ужасный собственник. Ясно, почему подставил.

— Я лишь ускорил процесс вашего неизбежного расставания.

Сжала руки.

— Тебя никто об этом не просил.

— Слушай, поди объяснить?

Резко взглянула в упор, опять глаза зеленеют. Отвернулась, сцепив ручки пакета, взвинчивая нервы и свои острые плечи.

— Я не проверял твою прошлую жизнь, не волнуйся.

— Да что ты говоришь! Святой прямо.

Обдало саркастическим льдом, будь я помоложе, беспокоился бы, а так.

— Вер. Я объясню только раз.

— О да, велика же честь!

Усмехнулся, глупышка.

— Я видел тебя с ним месяц назад возле твоего дома.

— На чай думал зайти? – Ерничает котенок.

— Именно. На следующий день твой Андреюшка засветился в одном не самом лучшем заведении. Я это место... изучал недавно, парни видели его несколько раз потом.

Помолчала, но всё же спросила через минуту.

— Что за место?

— Бордель, Вер.

Отвернулась.

— Ве-ро-ни-ка. И чем ты лучше!? Сам там же... изучал.

Рассмеялся, поняв, что подумала обо мне эта глупышка.

— О, поверь, я до такого не опущусь. В шалавах, особенно такого сорта, я никогда не нуждался. У меня чисто рабочие интересы с их владельцем.

Замолчала на мгновение, обдав презрительным взглядом.

— Я все равно не просила тебя лезть...

Перевел взгляд на дорогу. Проекция на лобовом уверяет, что я давлю на 120.

— Слушай, детка, ты лучше, чем сейчас отчитывать меня, сходила бы в больницу проверилась, не принесли ли тебе букетик от богини любви.

Посмотрел на неё, содрогнулась. Пробрало значит.

— Мерзость. Останови машину!

Усмехнулся, ускорившись.

— Это всего-лишь жизнь, котенок. Если спала не с тем, разгребай последствия и не морщись.

— Заткнись. – Шипит она, вжавшись в кресло. Она же наивная, нежная, сама бы не догадалась.

— Давай я на завтра договорюсь с одной частной клиникой.

Прикрикнула, схватившись за ручку двери.

— Заткнись, Саш, хватит!

Усмехнулся, она все смотрит на руль, думает — сумеет выкрутить? Одно неверное движение... Вылететь на 150-и очень удачная идея. Я заторможу, если что-то пойдет не так, но её это не спасет, как впрочем и меня. Её жизнь и здоровье не стоит так дёшево. Стоимость этой машины с ней не сравнится даже близко. Я могу разбиться, но подставлять её под удар — нет, ни за что, лучше сам.

— Завтра в девять выходи из дома, Макар отвезет. Потом на работу с заявлением.

Глубоко выдохнула, сжав кулаки.

— Прек-ра-ти!

Высадил у дома, вылетела из машины, прихрамывая, забыв про боль. О, чудодейственная ненависть! Подождал, чтобы свет в окне загорелся. Уехал. Ненавидь, презирай. Пока что.

Доехал до дома, припарковал машину, удалённо отключил сигнализацию, просмотрел видео с камер – только тогда зашёл внутрь.

Да, ненормальный. Да, самого бесит, но уже давно стало привычкой. Пусть и охрана стоит и уведомления о каждом шорохе в доме приходят.

Но… такие, как я, живут ещё меньше добреньких послушных бизнесменов. Намного меньше.

А жить хочется. Пока что хочется.

Зашёл в ванную, разделся, принял душ. Подошёл к раковине, усмехнулся, посмотрев в зеркало. Так и не дал стереть надпись бордовой помадой на японском:

«Язык у тебя подвешен, но тузов-то в рукаве нет.»