Следившая за поведением Госпожа Аса вдруг приподнялась. Устало поморщившись, женщина спросила:

– А скажите-ка мне, уважаемая командующая второй армией, сняли ли Ваши люди перед поединком проклятия и сковывающие плетения?

Взглянув на арену, где всё ещё в немой тишине продолжал отражать атаки парень, женщина, надеявшаяся, что всё закончится в одно мгновение, опустив взгляд, произнесла:

– Так никто не велел, вот и… – Видя, как багровеет лицо Ай-Сай и Асы, женщина, разведя руками добавила: – Забыли, наверное.

К моменту, когда всё и для всех стало на свои места, Жак в центре арены уже был слегка подразукрашен. Над левым глазом виднелось рассечение, правое колено было слегка подкошено и оттянуто назад.

Укоризненные перешептывания от одного конца арены до другого нервировали Леону. Девы на трибунах осуждающе смотрели в сторону молодой тигрицы, решившей показать собственную силу на каком-то мальчишке. Толпа по-прежнему не воспринимала парня как воина. Сейчас он был больше похож на загнанного в угол зверька, выставленного на растерзание матёрому зверю.

– Это не поединок, а какая-то показательная порка… – Обернувшись и взглянув на замершие арены, что сейчас явно были не на её стороне, произнесла Леона. – На Западе женам не принято пускать кровь своим мужьям, и то, что сейчас происходит, не доставляет мне никакого удовольствия. Просто сдайся.

– Закончила трепаться? – Последний удар, что мужчина пропустил в грудь, оказался весьма серьезным. Дышать было сложно, но мужская гордость требовала продолжения. – Тогда вернемся к тому, зачем тут собрались. – Смахнув заливающую из рассечения над глазом кровь, Олег вновь поднял клинок, показывая всем своим видом, что готов продолжать.

Поединок неожиданно прервала вставшая на балконе Аса. Вскинув обе руки вверх, намекая, что и без того тихим трибунам нужно стать ещё тише, та отдала приказ.

– Эй, охрана, снимите с мальца сторожевые плетения и проклятия, да поживее!

Стоило старухе усесться обратно в свое кресло, как перешептывание и обсуждения под выкрики «Такого не может быть» и «Что за бесчестие!» заполонили арену. Недовольный гул, фразы типа «Позор», и «Тирги испугались мужчины» стали заводить толпу. Быстрые на подъем Зверолюдки, показывая свой оскал, косились на своих же сестер по оружию, готовых на собственных кулаках узнать, чего стоят древние потомки, «испугавшиеся какого-то мальчишки».

– Что всё это значит? – Спросила Леона в момент, когда с парня одно за другим, под воздействием магии, стали спадать магические оковы.

– Будто ты не знаешь… – Ощутив колоссальный прилив сил, Олег по-новому взглянул в сторону недоумевающей девицы. – А теперь, милая моя, второй раунд.

Выдохнув, Олег повторил атаку девушки, с которой, собственно, и начался их дуэль.

Ржавая сталь клинков мерзко звякнула. Как и ожидалось, быстрая и ловкая тигрица легко приняла удар стали об сталь. Однако, сконцентрировавшись на мече противника, пропустила удар под колено и чуть не поплатилась за оплошность добивающим вертикальным ударом.

– Эй, смотрите, что он творит! – Вскрикнула одна из зрительниц, после чего междоусобица на трибунах стихла, а следом восторженно взревела толпа. Сражение на равных, обладающих силой «Дыхания Богини меча», в основном, проходили на полях сражений, а здесь…

– Вот теперь я узнаю этого засранца! – Привстав, восторженно произнесла Ай-Сай.

– Ты вообще за кого больше переживаешь, за своего бывшего врага или за нашу Леону? – Недовольно фыркнула Гарон. – Или забыла, кто бо́льшую часть твоей армии на том треклятом поле оставил?

– Не забыла, и никогда не забуду. Для нашего клана ледяных Ай сила превыше всего. Честь, достоинство, равенство – бред, придуманный слабаками и трусами. Важна только сила и только победа. Они погибли, потому что были слабы. Сейчас, когда мой разум покинула пелена ненависти и желания отомстить, я вижу… Этот мальчик – сильнейший из мужчин, которых видел Запад, и я хочу, чтобы он стал моим!