и глубоким и нерассветным как та сторона небес
Крупица души какая-то в толще глины
Тогда он рёк и возникло море
И узрел я и восхитился
И в его глуби он миры посеял по образу
и подобию моему:
вот каменные лошадки с торчащей гривой
и тихие амфоры
и косые дельфиньи спины
вот Иос и Сикинос и Серифос и Милос
«Что ни слово то ласточка» рёк он
«Чтобы в знойную пору весну тебе приносила»
«И да будет много ветвей масличных
чтобы свет тебе просеивали в ладонях
чтобы он легко по снам твоим рассыпался
и да будет много цикад
чтобы ты о них не помнил и их не чуял
как не чуешь биения у себя в запястье
но да будет воды немного
чтобы ты называл её Богом и значение слов её понял
и одно лишь дерево
без отары
чтобы ты его числил другом
и знал его дорогое имя
и скупая почва тебе под ноги
чтобы негде было расправить корень
и пришлось буравить всё глубже в недра
и широкое сверху небо
чтобы ты прочёл на нём бесконечность»
СЕЙ МИР
сей малый мир, сей мир великий!
«И МИРУ СЕМУ потребно чтобы ты его видел и постигал»
он рёк: «Смотри!» И из глаз моих посевы хлынули
бегущие стремительнее чем дождь
через сотни гектаров земли нехоженой
За корень ловящие искры во тьме и струи воды внезапной
Целину молчания я осваивал чтобы на ней оставить
созвучий завязи и золотые ростки оракулов
Кирка по-прежнему у меня в руках
я растения видел большие коротколапые повернувшиеся ко мне
одни залаяли, другие – язык казали:
И сморода была там, и спаржа
и петрушка с листом курчавым
и имбирь, и герань там были
и укроп, и паслён
Слоги тайные из которых я силился имя своё сложить
«Хвала» он рёк «разумеешь ты грамоту
и многое изучить ещё предстоит
если вникнуть захочешь поглубже в Неважное
Но настанет день – ты помощников обретёшь
Вот, запомни:
Зефир бронебойный
плод граната мракоубийственный
поцелуи быстроногие и огнистые»
И слова его как аромат улетучились
Девять часов куропатка отбила о глубокую грудь благозвучия
и сплочённые встали дома
маломерные прямоугольные
с комнатёнкой белёной и дверью окрашенной синькой
Под лозой виноградной
я долгое время провёл
вместе с тихими тихими щебетами
воркованием треском кукованием дальним:
Вот голубка вот аист
вот и каменный дрозд
козодой камышовая курочка
был и шмель там со мной
и коровка что Божьей зовут
И земля между ног моих голых подставленных солнцу
и два моря опять
и третье меж ними – мандарины цитроны лимоны —
и мистраль над собою поднявший протоку высокую
небесный озон обновляя
Внизу на днище листвы
окатыши гладкие
ушки цветов
и нетерпеливый росток и суть они
СЕЙ МИР
сей малый мир, сей мир великий!
ПОТОМ я и плеск распознал и непрестанный дальний
деревьев шелест
Увидел кувшины красные разбросанные по причалу
и у створки оконной с её деревянной рамой
где я спал повернувшись на бок
северный ветер взревел сильнее
и узрел я:
Нагие прекрасные девушки гладкие словно гальки
с каплей чёрного в выемках между бёдер
и обильным богатством светлого на лопатках
поднявшись в рост в огромную Раковину трубят
а другие мелом слова выводят
таинственные, непонятные:
РОЭТ, ОРЕМ, АРИМНА
СНОЦЕЛ, ТИЕССМЕРБЕ, ЛИЭТИС
щебеты гиацинтов и малых пташек
и другие слова июля
Как одиннадцать на часах пробило
пять аршинов вглубь
бычки окуньки ставридки
с огромными жабрами и короткими хвостишками на корме