Одиссеас Элитис Достойно есть читать онлайн страница 10

И целые дни пролетели во мгновение ока. И выкосили толпу изуверы, а некоторых забрали. И на следующий день тридцать человек поставили к стенке.

6
Солнце справедливости разумное и святая слава ветви миртовой,
Не – я умоляю – не забывайте страну мою!
По её горам лозы вьют венцы смотрят вниз вулканы как орлы
И дома белым-белы рядом с далью лазурною!
Чуть касаясь кромки Азии и на край Европы опершись едва
В небесах стоит она ах и в море одна она!
И о ней ни своему ни чужаку ни заботы ни слезы ни мысли нет
только скорбь везде и свет ах и свет безжалостный!
В свои горькие руки я гром беру уходящему Времени вслед кричу
старинных друзей зову кровью их заклинаю я!
Только нынче крови низка цена и заклятий залежь истощена
друг на друга встают ветра и друг с другом сшибаются!
Солнце справедливости разумное и святая слава ветви миртовой,
не – я умоляю – не забывайте страну мою!
IX
Так вот же он —
всегда невидимый наш собственный Иуда!
   За семью ворота́ми он прячется
и семь ратей себе откормил в услужение.
   Его воздушные машины поднимают
и, от мехов и кости черепаховой тяжёлого,
   на Елисейские поля и в Белые дома его относят.
Не имеет он речи родной, потому как все речи – его.
   И жены не имеет, потому как все жёны – его:
о, Всемогущий!
   Простаки восхищаются
и сквозь блеск хрусталя улыбается чернорубашечник
   и тигрицы господ Ликабеттских дрожат перед ним
полуголые!
   Но не будет пути, чтобы славу о нём донесло до грядущего солнце
И Судного дня никакого не будет ему
   ибо мы – Судный день, братья мои, это мы
и наша рука – та, которая обожествится,
   в лицо ему сребреник бросив!
X
В лицо мне смеялись юные александрийцы:
посмотрите, сказали они, вот наивный скиталец столетия!
   Бестолковый
тот который один веселится, когда все мы дружно рыдаем
   а если мы все веселимся —
один без причины он хмурится.
   Перед нами вопящими он безразлично идёт
и всё то что невидимо нам
   ухо к камню прижав
в одиночестве он созерцает.
   Тот, который друзей не имеет
ни даже сторонников
   только плоти своей доверяет
и великого таинства ищет в колючих зарослях солнца
   тот который
был с торжищ столетия изгнан!
   Потому что ума не имеет
и из плача чужого не смог сколотить состояния
   и на куст среди наших тревог полыхающий
лишь мочиться способен.
   О, антихрист бесчувственный и заклинатель столетия!
Тот который когда мы скорбим
   солнце поёт.
И когда насмехаемся
   мыслью цветёт.
И когда перемирие мы объявляем
   нож достаёт.
В лицо мне смеялись юные александрийцы!
7
Вот этот мир наш этот наш мир для всех единый
В пыли и в солнечном огне в толпе и на заутрене
Созвездья ткущий в небесах и мхом одевший древеса
В потере памяти и на подходе сновидений
Вот этот мир наш этот наш мир для всех единый
Кимвал, кимвал звенящий свысока и напрасный смех издалека!
Вот этот мир наш этот наш мир для всех единый
Насильник родниковых струй грабитель наслаждений
Он под Тайфунами стоит над водами Потопов
Крюковат он горбат и лесист и огнист
По вечерам с сирингами и по утрам с формингами
Среди щебёнки городов с лугами вместо парусов
Наш широкоголовый и наш длинноголовый
Приволен он безволен он
Он сын Хагит и Соломон.
Вот этот мир наш этот наш мир для всех единый
В отливе в исступлении в стыде и в помрачении
Зодиакальный часовщик и покоритель сводов
На край эклиптики он мчит и сколько длится Космос
Вот этот мир наш этот наш мир для всех единый
Запев походного рожка, рожка и напрасный дым издалека!
Чтение четвёртое. Пустырь с крапивой

В один из бессолнечных дней той зимы, субботним утром, множество мотоциклов и автомобилей оцепило маленький квартал, где жил Лефтерис, с худыми жестяными окнами и сточными канавами вдоль дорог. И, перекрикиваясь грубыми голосами, вышли люди с лицами, отлитыми из свинца, и прямыми, точь-в-точь как солома, волосами. Приказавшие всем мужчинам собраться на пустыре, заросшем крапивой. Были они вооружены с головы до ног, и низко наклонённые стволы смотрели в толпу. И нешуточный страх охватил наших ребят, потому как почти у каждого из них нашлась бы какая-то тайна, в кармане или в душе. Но другого пути не было, и скрепя сердце каждый занял место в шеренге, а люди в низких чёрных ботинках, со свинцом на лицах и соломой в волосах размотали колючую проволоку. И распороли надвое облака, так что полился дождь со снегом, и челюстям было непросто удерживать зубы на месте – не ровён час выскочат или сломаются.