3. Глава 2

Зелёные глаза не отпускали всю ночь, вскрывая сердце, выворачивая душу. Они смотрели из темноты, не отрываясь, преследуя, разгоняя кровь. Казалось, я чувствовала дыхание, опаляющее кожу, касающееся лица. Из сна вырвал будильник, заставляя рассеяться темноте, подгоняя новый день, требуя активных действий.

Последние штрихи приготовлений к встрече, заполонившие весь день. Лишь поздним вечером в усталый мозг врезался мамин голос.

— Таларри, ты готова? Пора, — её звонок натянул пружину совести внутри.

— Ещё чуть-чуть, — уговаривала себя, спускаясь к аэромобилю. — Последний рывок. Встречу, размещу и спать.

Во взлётном терминале пришлось провести всю ночь. Прилёт транспортника задерживался, о чём я узнала, только прибыв в терминал. Время задержки уточнить никто не мог, пришлось оставаться в холодных стальных стенах, кутаясь в плед, выданный заботливым служащим. Паренёк приносил горячий чай, уговаривал перекусить, предлагал устроиться в комнате отдыха.

Конечно, он знал, что я дочь Дариоллы, а отсутствие брачного кристалла на груди кричало, что я и есть та сумасшедшая рыжая хранительница, отказавшая не одной тысяче мужчин, чем разжигала звериный азарт привлечь, покорить, заклеймить. Его не обошло это желание. В каждом взгляде, с каждым словом я ловила импульсы жажды, но привычка давить звериную сущность и не обращать внимание на попытки сблизиться, сделали своё дело. Его забота не трогала, болтовня раздражала, от усталости кусок не лез в горло, а отяжелевшие глаза в какой-то момент моргнули, закрылись и забыли открыться.

Вывел из кратковременного сна шум. Вой сирены, грохот, писк приборов, голоса. Не сразу вспомнила, где нахожусь, сидела, усиленно моргая и тряся головой. В проёме затемнённой, стеклянной двери наткнулась на спелую зелень глаз, в открытую изучающих меня от кончиков пальцев до серых глаз. Казалось, я нахожусь всё в том же сне, пугающем и одновременно затягивающем. Зажмурилась, тряхнула головой, морок рассеялся, но сканирующий взгляд не отпускал.

— Госпожа Зардо, ваш груз прилетел, — голос служащего буквально отодрал от гипнотизирующей зелени, переведя внимание на себя, давая возможность вздохнуть, набрать в лёгкие густого кислорода.

— Выгружаем по спискам? — буркнули зелёные глаза, бросив планшет на стойку.

Поднялась с дивана, направляясь к стойке. Ватные ноги то ли онемели со сна, то ли ослабли от гипноза. Глазами зацепилась за планшет, небрежно валяющийся на металлической поверхности. Так и шла на неуверенных ногах, удерживая взглядом ориентир, хватаясь, как за якорь, не позволяющий кануть в глубине.

— По спискам, — пискнула я, еле сдерживая пучки сияния, прожигающие внутренности.

Страшно было увидеть радугу цветов, соответствующую страху, стыду, растерянности, злости. Всё это требовало выпустить наружу, снести в пыль парочку стен, сжать стойку в металлический узел. Давно меня так не распирало, скорее всего сказывалось переутомление и недосып.

— Пошли, — рыкающие глаза сгребли планшет и направились к открытому проёму.

С трудом оторвала взгляд от ориентира, развернулась и засеменила за ним. Идя по длинным коридорам, пришла немного в себя, подняла глаза и упёрлась в широкую спину. Прошлась вверх до мощной шеи, коротко стриженного затылка, растрёпанных на макушке чёрных волос. Высокий, метра два. Конечно, по ганзалеонским меркам среднего роста, чуть суше, но достаточно широк в спине, обтянутой белой футболкой, длинные, загорелые руки с перекатывающимися мышцами, крепкие бёдра с упругими ягодицами. Дальше взгляд опуститься не успел, упругие ягодицы резко остановились, и я врезалась лицом в каменную спину.