Алинея просидела в комнате почти весь день в раздумьях об утренних событиях. В голове проносилась не одна мысль о том, как все могло произойти, если бы она раньше осознала, что не нужно подобного упоминать при матери. Но потом Алинея понимала, что было глупо тешить себя несбыточными грезами и мечтаниями. Теперь после роковой пощечины она осознала, что больше не будет пытаться быть услышанной. В этом доме она не найдет опоры, которая поможет ей совладать с напастью. Никто не сможет должным образом оказать поддержку и подставить стойкое плечо. Алинея окончательно потерялась, и больше для нее не было смысла бороться дальше, доказывать свои права или слова. Все исчезло… и только сама жизнь знает, утрачена ли вера до конца, или еще можно ее вернуть…

Северус и Нела Лиреа сидела вечером в большой комнате, украшенной по случаю объявления помолвки, которая официально предастся огласке на семейном ужине. Занавески шуршали под сильным ветром и сметали с пола легких слой пыли, который еще даже не успел осесть на деревянном настиле. Мебель и отлакированные туфли Северуса блестели под прожекторами ярких люстр и отсвечивали небольшими лучами в цветочные стены. Все так и трепетало от волнения наступающего вечера, но в глубине стен какая-то часть дома не могла смириться с внезапными переменами. Она будто олицетворяла то, что сейчас испытывает безутешное сердце Алинеи. Будто она так же была не согласна с судьбой и забивалась в угол от очередной несправедливости.

– Алинея, ну где же ты? Скоро прийдет наш гость! – Грозно протараторил Северус, выйдя к небольшой лестнице.

В это время девушка стояла напротив дверного замка и несколько минут, не двигаясь, держалась за ручку. Она заранее знала, что когда этот момент наступит, она обязательно остановится в последнюю секунду, чтобы насладиться последними законными мгновениями свободы. Алинея пыталась запомнить малейшую деталь, которая только могла произойти: дуновение ветра, шорох затейливых листьев или кроткое сердцебиение, которое выдавало внутренний протест. Если бы не отец, девушка бы простояла так еще несколько минут, несколько стрелок часов, которые могли бы стать для нее спасительным вздохом на огромной глубине. Но их у нее снова отняли, как тогда в библиотеке. Теперь Алинее придется привыкать к несправедливой черте безжалостной судьбы. Больше она не будет привносить никакой радости в повседневную жизнь и попытается затравить девушку до унизительных улыбок и отвратительных речей.

– Мне пора… – Алинея со скрипучим вздохом повернула ручку, и обдувающий ветер развеял волосы. Он сметал со своего пути слезы, застывшую печаль и едва заметный огонь. Неспешные шаги раздавались по коридору и проплывали мимо помутневших окон. В их отражениях Алинея видела незнакомку. Ничего больше не могло вернуть ей память о светлом прошлом, которое только недавно было реальностью.

Стеклянные слезы занавесом накрывали прозрачные глаза. Их черные омуты больше не казались глубокими и недосягаемыми. Словно сейчас они по волшебству меняют облик, чтобы не попасть в лапы хищнику. Свет от ночной Луны заставлял щуриться и останавливаться каждый раз, когда тень пропадала за массивными стенами. Краски сгущались на бескрайнем небосводе. Они рисовали темные образы несуществующих существ, их остервенелый оскал и раскаленные до пламенного железа очи. Они смотрели, наблюдали и засматривались на пустоту в груди, в которую так и тянулись вонзить острые когти.

Когда Алинея зашла в огромную комнату, ее словно окатило ледяной водой толпа неизвестных людей. Мать пригласила всех друзей и врагов, которых только могла. Никто не смог отказаться от предложения побывать впервые за большой отрывок времени в поместье Лиреа. Все подозревали, что случай, который был описан в приглашении, не соответствовал действительности, и с нетерпением ждали заветной развязки вечера. Даже Северус слегка был в замешательстве от большого количества народа на трапезе, которая должна была стать лишь самым обыкновенным ужином.