– Конечно, подходил. Я! Я первым бросился к его колымаге с намерением незамедлительно набить морду этому остолопу. Я подумал: ослеп он, что ли? Въехать в задницу на скорости двадцать километров в час – это же надо умудриться. Надо быть либо пьяным в дрова, либо первый день за рулем… А еще баба его вопила как резаная. Она рванула прям через дорогу, не замечая машин. Благо дело, пробка не сильно еще рассосалась, а то ведь ее и сбить могли запросто…

– Вы слышали выстрел?

– Да нет… Какой там! Все гудели, нервничали. – Мужчина в очках смотрел не на Бурмистрова, а на то, как он окунает в соевый соус аппетитный ролл. – Плюс жара эта… Она реально сводит народ с ума. Вы не замечали? Сейчас биться на дорогах стали гораздо чаще. Мозги плавятся…

– Я понял, – кивнул старлей. – То есть выстрела вы не слышали, стрелявшего не видели… В чем же тогда вообще заключаются ваши свидетельские показания, Олег Олегович? Извините уж за прямоту.

– Я видел убегающую бабу, – раз уже в пятый, наверное, настойчиво повторил мужчина. – Бесформенную такую. С огромным лошадиным задом и в нелепой синей панаме. Сто пудов, она в этом замешана! Иначе зачем убегать? Согласитесь?

– Опознать ее сможете?

Свидетель ненадолго призадумался. Пожевал нижнюю губу и положил обе руки на стол. Бурмистров невольно отметил, насколько огромными были эти руки, буквально как две лопаты. Кожа между костяшками пальцев Олега Олеговича сильно шелушилась.

– По заду если только… Ну, и по панаме, конечно. А так, на рожу – вряд ли. Да! – радостно и настолько громко, что старший лейтенант едва не уронил ролл в соевый соус, воскликнул мужчина. – По крику еще могу опознать. Если она снова будет так голосить, сто пудов узнаю.

Бурмистров в очередной раз облизал пальцы, сглотнул и, сдвинув немного в сторону свой импровизированный китайский завтрак вместе с газетой, резюмировал:

– Значит, выходит, вы первым обнаружили труп?

– Выходит, так, – не стал спорить свидетель.

– Как это произошло?

– Ну… Говорю же, я кинулся к машине с намерением бить морду. В тот момент я ведь еще не знал, что он – труп. Думал, просто какой-то ханурик. Распахнул дверцу со стороны водителя… И он вывалился прямо мне под ноги.

– Вы прикасались к телу, Олег Олегович?

– Нет! Сто пудов нет! – поспешно открестился от такого дикого, на его взгляд, предположения мужчина. – Что я, дурак? Тем более что я сразу заметил дырку от пули у него во лбу и мгновенно отскочил от… тела.

– В машине что-нибудь трогали?

– Да за кого вы меня принимаете, черт возьми? – Большие глаза под большими очками недовольно вспыхнули. – За мародера какого-то? Я добропорядочный гражданин и уважаю закон! Я сразу позвонил в полицию. И я единственный, кто вызвался дать показания. Остальные тут же разъехались, не желая быть замешанными в историю с убийством. Народ стал черствым. Сто пудов! О себе только и думают… А я вот остался, дождался полицию… А теперь вы подозреваете меня в мародерстве? Хороша благодарность, ничего не скажешь!

– Я ни в чем вас не подозреваю, Олег Олегович. Успокойтесь. – Бурмистров с трудом подавил приступ зевоты. Бессмысленный лепет свидетеля, пусть местами и крайне эмоциональный, убаюкивал его. Он уже прекрасно понимал, что ничего ценного и важного этот человек сообщить не в состоянии. – Просто пытаюсь прояснить картину. А ответственность – это хорошо. Очень хорошо. И как раз с учетом вашей ответственности, я прошу вас, постарайтесь вспомнить… Кроме вас кто-нибудь еще приближался к машине или к телу убитого? Стрелявший мог пожелать проверить лично результат своей работы. Понимаете, о чем я?