– Алло, Мэри? – перебил он. – Привет. Я в оружейной лавке Гарви. Да, по поводу Ники. Пистолет этот я уже взял, все нормально. Прямо с витрины. А потом Гарри показал мне одно ружье…

– …завтра днем наладится. Давление будет постепенно расти. К вечеру вероятность осадков…

– Ну так что мне делать? – Гарри стоял в дверном проеме у него за спиной; он видел его тень.

– Да, – сказал он, чуть помолчав. – Я знаю.

Спасибо, что позвонили в бюро метеосправки, – прощебетал ему в ухо женский голос. – Не забудьте в шесть часов вечера включить телевизор и послушать свежий прогноз погоды, подготовленный для вас Бобом Рейнольдсом. До свидания.

– Ты не шутишь? Я и сам отлично понимаю, что это слишком дорого.

– Спасибо, что позвонили в бюро метеосправки. Сегодня днем ожидается сильный снегопад, который к вечеру постепенно ослабеет…

– Ты уверена, милая?

– К вечеру вероятность осадков возрастет до восьмидесяти процентов…

– Что ж, давай так и сделаем. – Он повернул голову, улыбнулся Гарри и жестом показал, что все в порядке. – Он очень славный парень. Гарантирует, что такого ружья у Ника нет.

– …наладится. Давление будет постепенно…

– Да, Мэри, я тоже тебя люблю. Пока. – Он положил трубку. Здорово, Фредди, ничего не скажешь. Да, Джорджи, я тоже доволен. Но и ты ведь не лыком шит.

Он встал.

– Она не возражает, если я согласен. А я согласен.

Гарри улыбнулся:

– А что вы сделаете, если в следующий раз кузен подарит вам глиссер?

Он улыбнулся в ответ:

– Отошлю его назад, не вскрывая.

Они направились к прилавку. Гарри спросил:

– Чек или наличные?

– «Америкэн экспресс», если возможно.

– О, разумеется.

Он извлек из бумажника кредитную карточку. На именной полоске с обратной стороны значилось:

– А вы уверены, что заряды пришлют достаточно быстро, чтобы мне успеть отослать все Фреду вовремя?

Гарри, заполнявший бланк расчета по кредитной карточке, приподнял голову:

– Какому Фреду?

Его улыбка стала шире.

– Ник – это Фред, а Фред – это Ник, – сказал он. – Николас Фредерик Адамс. Мы вечно дразнили его из-за имени. С самого детства.

– Понятно. – Гарри вежливо улыбнулся, как улыбаются люди, признавая за другими право на чудачество. – Распишитесь, пожалуйста.

Он расписался.

Гарри достал из-под прилавка увесистую амбарную книгу, через которую сверху, у самого корешка, была пропущена стальная цепочка.

– Ваши имя и адрес, пожалуйста. Так нужно – для фэбээровцев.

Пальцы его, державшие авторучку, напряглись.

– Да, конечно, – сказал он. – Господи, никогда оружия не покупал, а тут сразу столько…

И он послушно вывел в книге:

– Всюду эти феды свой нос суют, – проворчал он.

– Да. Как будто им больше всех нужно, – кивнул Гарри.

– Это точно. Знаете, что вчера по радио передали? Они требуют принятия закона, чтобы все мотоциклисты, кроме шлема, носили еще и нагубник. Представляете – нагубник? Совсем оборзели! Какое им дело, если добропорядочный гражданин хочет добровольно сломать себе челюсть?

– Ну, от меня-то только адреса и имена требуют, – проворчал Гарри, убирая книгу под прилавок.

– Или взять хотя бы продолжение этой чертовой автострады, которую они собираются проложить прямо через Вест-Энд. Какой-то выскочка-инженер говорит: «Она вот здесь пройдет», – и наше дражайшее правительство тут же рассылает кучу писем с уведомлением: «Извините, но через Ваш район пройдет продолжение автострады номер 784. В течение ближайшего года Вы должны подыскать себе новое жилье».

– Свинство, конечно.

– Вот именно. Какое дело людям до «права государства на принудительное отторжение частной собственности», если они двадцать лет в своем доме прожили? Предавались любви с женами, детей растили и возвращались из отпусков? Нет, они все эти законы специально изобрели, чтобы нас легче одурачить было.