Хорошо хоть с семьёй связь была. По видео. Было видно, что Оля сильно переживает – а я ничем не мог её успокоить. И не только потому, что сам не знал: все детали служебных заданий, даже учебных, само собой были секретными. Никита с Ваней на меня обижались. Считали, что я специально на работе задерживаюсь, чтобы не идти с ними на обещанную прогулку наружу. И как я не пытался их убедить в отсутствии злого умысла, не уверен, что у меня это получилось.

За эти две недели я пересмотрел кучу сериалов (передали вместе с ноутбуком сослуживцы), прочитал несколько книг, даже зачем-то начал учить китайский язык. Учебник нашёлся в небольшой библиотечке, которая тут была. Плюс пытался себя в форме поддерживать, как мог. Остро не хватало кардио, но на мою просьбу притащить в изолятор беговую дорожку старший из врачебной команды только посмотрел на меня с недоумением, но ничего не ответил.

Зато, наблюдая за моими усилиями, заводчане как-то втянулись: начали зарядку по утрам делать, ну и так, по мелочи из комплексов с собственным весом.

Но вот, наконец, одним прекрасным утром к нам в изолятор вошёл старший команды медиков. Понятия не имею, как его звали – он и не думал представляться, хотя наши имена знал, и моё в том числе.

– Десять минут назад пришли результаты третьих проб, – сказал он. – Всё в порядке. Вам, господа, – он кивнул на заводчан, – предписано явиться в администрацию. Вас проводят. А вас, Дмитрий, уже ждут.

Следом за доктором в нашу ещё недавно совершенно изолированную тюрьму вошёл незнакомый мне лейтенант. Он настороженно поглядел на меня, потом сказал:

– Дмитрий Григорьевич, пройдёмте со мной.

Вот даже как. Дмитрий Григорьевич, не по званию. То есть, из нашей песочницы. И явно с высоким допуском.

– Сейчас, вещи соберу, – ответил я.

– Я жду возле входа, – сказал офицер и покинул изолятор.

– Рад, что всё обошлось, – зачем-то сказал доктор, глядя на меня, когда заводчане вышли.

Я внимательно посмотрел на него. Потом всё-таки решил ответить:

– А уж как я-то рад! Знать бы ещё, чего именно удалось так счастливо избежать.

– Сами понимаете, мы люди подневольные, – доктор всплеснул руками.

– Понимаю, – кивнул я, и пошёл к своей тумбочке, собирать вещи.

– Удачи вам! – сказал доктор, после чего вышел из помещения.

– Спасибо, – бросил я, не оборачиваясь.

Лейтенант ждал меня у входа, как и обещал. Я вышел и молча встал рядом, глядя на него.

– Нам сюда, – сказал тот, немного помявшись. – Быстрее будет на электричке.

Мы направились по тоннелю в сторону ближайшей зарядной станции электрокаров. По дороге молчали, хотя было заметно, что офицера буквально разбирает любопытство. Но дисциплину он нарушить не рискнул, так что никаких вопросов не последовало.

Мы остановились возле сектора, где находилось расположение нашего подразделения. Перед входом было отдельное КПП с нашими постовыми, так что пришлось пройти дополнительную идентификацию прежде, чем двигаться дальше.

Оказавшись внутри, мы сразу направились в административный сектор. Встречавшиеся сотрудники глядели на меня с удивлением и любопытством – возможно, потому что я был в спортивном костюме. Никакой другой одежды нам в изоляторе не предоставили, если не считать больничных пижам, которой я предпочитал не пользоваться.

Я не особо удивился, когда мы подошли к двери кабинета руководителя. Лейтенант сходу распахнул их. В приёмной было несколько кресел и рабочий стол с компьютером. Офицер подошёл к нему, привычно сел и не глядя потянулся за трубкой. Нажав на кнопку интеркома, он доложил: «Доставил…. Есть!»

Вот как… значит, генерал отправил за мной своего адъютанта. Не знал, что он вообще у него есть – как-то не приходилось сталкиваться.