Бушуев ответил не сразу. Прошло минут пять-семь, прежде чем рядом с его именем вновь появилось настораживающее слово «печатает…».

Макар Хренов Редактор (22.44):

Витюшь. А проблема в чём? Пойди да разузнай всё. Ты же холостой. Для кого свой цветок бережёшь? А? Как раз вдохновишься и с новыми силами за книгу засядешь.

 На этой мотивационной ноте беседа с редактором и закончилась. Горевал Лобов недолго. Он прекрасно осознавал, что подобные пинки лишь помогают становиться лучше, не давая увязнуть в собственном нарциссизме. Сто грамм настойки на кедровых орешках пробудили бодрость духа и неуёмное желание решиться на неожиданную авантюру. Лобов вбил в поисковике название любимого города и сделал короткую приписку: проститутки. Перед его глазами тут же запестрели сайты с кричащим дизайном, предлагающие с головой окунуться в мир похоти и самых непристойных фантазий.

Лобов неторопливо прокручивал колёсико оптической мыши, внимательно изучая прекрасных блудниц. Ему показалось очень странным, что эти прелестные создания готовы были за столь мизерную плату отдать свой благоухающий бутон первому встречному. О времена, о, нравы.

Наконец, Лобов остановил выбор на анкете двадцатипятилетней блондинки с пухлыми, сочными губами и глубоким, проникновенным взглядом.

– Как же хороша, – благоговейно прошептал писатель, зайдя на четвёртый круг просмотра доступных фотографий. – Просто красавица. Ей бы в кино сниматься, а не вот это всё. М-да.

 Аппетитная блондинка по имени Инга предлагала широкий спектр услуг. Однако Лобов до конца не разобрался с некоторыми пунктами сексуального меню. Непонятные аббревиатуры и слова: МБР, лингам, трамлинг. А чего стоила услуга в виде атмосферного осадка с золотистым оттенком.

– Отстал я от жизни, – горестно вздохнул Лобов и залпом влил в себя очередную порцию хвойного нектара. – Безнадёжно отстал.

Ощущение того, что он вот-вот совершит ужасную ошибку, не отпускало. В голове сумбурным перезвоном зазвучал тревожный набат. Всё его естество противилось маячившему впереди сладкому грехопадению. Но… желание исполнить давнюю мечту пересилило все остальные страхи. Лобов нажал на кнопку звонка и приложился ухом к разговорному динамику.

– Алло, – раздался из телефона томный женский голос. – Слушаю.

– Здравствуйте, Инга. Я по объявлению.

– Да, да. – Кокетливо пропели в трубке. – Я как раз свободна сейчас. Хочешь приехать?

– Да.

– Записывай адрес, сладкий.

Пытаясь сдержать данное слово, вождь повернул ушкуй на восток, к таинственному острову, но словно сами боги противились этой высадке. Ветер стих сразу, едва кормчий сменил галс. Парус повис, словно висельник на суку. Застучал боевой барабан. Викинги ударили вёслами. Но через несколько часов, когда измождённые полуденным зноем и греблей северяне обессилили, налетел шторм. Судно бросало из стороны в сторону, словно пожелтевший лист в горном ручье. Волны одна выше другой грозили захлестнуть корабль. Парус натянулся и влёк утлое судёнышко вперёд, создавая крен на нос. И тут же тонны воды смыли за борт кого-то из команды.

Молитвы смешались со стонами.

– Парус! – орал сквозь рёв ветра и грохот волн вождь – убрать парус! Он нас всех утопит!

Но команда сидела у борта, вжавшись в сидения, мёртвой хваткой вцепившись в верёвки.

Сверкнула молния. Тор ударил совсем рядом.

– Это знак! Поворачивай! Дальше нельзя!

Раздалось среди воинов. Эрик узнал голос Хегена. Ярл бросил косой взгляд на лекаря и, стиснув зубы, налёг на рулевое весло.

– Поворачивай, княже… – буркнул Эрик и, вынув кинжал из ножен, зажал его зубами.

С проворностью дикой кошки старый лекарь взобрался на мачту и прыгнул на натянутое полотно паруса. Материал с треском разошёлся. Парус сник, и Эрик полетел на палубу. Однако накатившая волна приняла его в свои объятья и мягко опустила рядом с бортом, у которого сидел Херген. Ярл потянул руль, разворачивая ушкуй на запад.