29 ноября 1942 год. г. Грозный, Чечено-Ингушская АССР, штаб Северной группы войск Закавказского фронта.

Из Орджо в Грозный Васильев добирался на штабном У-2[31], отправив свою машину и машину сопровождения в штаб Северной группы войск своим ходом. Васильев торопился застать в Грозном командующего фронтом генерала армии Тюленева. Штаб фронта вообще-то находился в Тбилиси, но иногда командующий выезжал ближе к войскам. И сегодня должен был работать в Северной группе войск фронта. Скорее всего и все члены Военного совета фронта будут там же.

Перелёт хоть и был коротким, но заставил поволноваться: стемнело, проливной дождь, низкая облачность. Приземлились на окраине Грозного. Вытребовал у дежурного по аэродрому новенький виллис с водителем и помчался в штаб.

В штабе группы Васильеву повезло, у слабо освещённого входа стоял непосредственный начальник – генерал-лейтенант Антонов[32], НШ фронта. Не виделись сутки. Вчера Антонов отправил Васильева в Орджо с инспекцией, и разрешил после инспекции заехать к лечившему его после ранения, врачу на осмотр. Вернуться Васильев должен был только завтра утром.

Генерал напрягся, увидев взволнованного подчинённого раньше срока и с туго набитым портфелем, – Что-то срочное?

– Есть важная информация, хотел сразу доложить Военному совету.

– Командующий только что всех распустил. Может к ЧВСу[33] зайдём?

Командующий фронтом генерал-армии Тюленев[34], был довольно осторожным военачальником, не склонным к излишней инициативе и за это частенько огребал от Ставки ВГК. Только недавно уехал с Кавказа Берия, а неделю назад для придания командующему энергии членом Военного совета был назначен Лазарь Каганович[35].

Лазарь Моисеевич, встретился им в коридоре. Шел на улицу подышать-покурить. Не тут-то было. Антонов, понимая, что зам по пустякам не будет поднимать кипешь, завернул ЧВСа в комнату совещаний. Васильев попросил пару минут на распаковать карты, а заодно собраться с мыслями. И тут зашёл командующий, видимо что-то забыл. Удачно. Каганович попросил Тюленева поприсутствовать на докладе ЗНШ. Вызвали так же командующего Северной группой генерала Масленникова[36].

Доклад длинною в ночь! Ругались, спорили, вызывали офицеров штаба, начальников служб, охреневали от наглости замначпо. Антонов уже после часа обсуждения – был «за». Масленников – тоже. Под утро Васильеву удалось убедить Кагановича в возможности реализовать задумку Брежнева. Тюленев, увидев положительную реакцию заместителя Сталина[37], дал своё «добро» на операцию.

Часов в 7 утра 30 ноября, Антонов озвучил краткий итог совещания.

– В Кизляре на базе формируемого отдельного инженерно-сапёрного батальона, разворачиваем рембазу и базу по приёму трофейной техники. Командиром базы назначается полковник Брежнев Л. И. На базу перебрасываются все свободные специалисты-ремонтники ремонтно-восстановительной службы фронта и рабочие с заводов в Махачкале и Баку, всего 700 человек. Из имеющихся в распоряжении фронта на рембазу передаются все 170 трофейных танков разных моделей и разной степени боеготовность, все 70 трофейных и 40 ленд-лизовских бронетранспортёров, 11 Т-34[38], 10 Шерман М4[39], 97 трофейных, 45 ленд-лизовских и 58 отечественных грузовиков и автозаправщиков, 65 трофейных орудий калибра 75—122мм, 40 крупнокалиберных пулемётов разных систем, 40 миномётов калибра 50—85мм, 20 МЗА[40] калибра 20—37мм, боеприпасы и топливо ко всему по тройному норме, всю наличную в службе тыла фронта трофейную форму. Личный состав базы пополняется: 7-ю стрелковыми ротами штатной численности, при чём из них не менее 3 рот укомплектованных бойцами НКВД