– Раз судно здесь, значит, никто отсюда ног не унес. Раз все погибли, могло добро остаться какое-нибудь. Нам не помешает пошарить там.

Доводы Апа были разумны, и Тим поплелся за ним. От лагеря, разумеется, ничего не осталось. Но под скалой клингер с триумфом указал на кучу хлама:

– Вот! Сюда мы скидывали все, что находили. У нас был паренек с задатками мага, он эту рухлядь изучал. Иногда бесполезный на вид черепок может оказаться до жути дорогим амулетом. Вот он это и должен был определять.

Тим, присев, бегло осмотрел содержимое кучи. В основном здесь были куски керамики и стекла, выделялся размерами отшлифованный каменный шар размером с детскую голову, под ним зеленела пятнами коррозии бронзовая пластина. Мелкие, почти насквозь прогнившие изделия из металла идентифицировать было невозможно. Понять, для чего служила фарфоровая вещь, похожая на плывущую утку с оторванной головой, тоже не получалось.

– Это мусор, – констатировал Тим. – Теперь я понимаю, почему ничего не нашел на месте ваших раскопок, – вы все сносили сюда. Мне даже осколка кувшина не попалось.

– Плохо смотрел. Это старье, валяясь на поверхности, обрастает разной пакостью и просто грязью, отличить от камня не так-то просто. А еще лучше сразу браться за лопаты – самое ценное всегда под землей.

Тим из кучи хлама вытащил низкую стеклянную вазу с выбоиной по краю.

– Вот эта вещь пригодится. Можно использовать как миску. И вон, дно от кувшина тоже уцелело. Если отмыть, тоже миска выйдет. Больше я ничего ценного не вижу. Разве что кусок этой бронзы.

– Металл не тронь! От металла Древних все беды. На вид простая железяка, а кинешь в карман, так она тебе зад до черноты пропечет. Слыхал я о таком не один раз. Ведь без мага никак не понять, есть ли какой подвох. Мы, когда металл находим, даже руками его не касаемся – длинными щипцами хватаем, так и тащим. За стекло можно браться и за простую керамику тоже. А вот просвечивающиеся черепки бывают тоже с неприятностями. Пошли-ка, Тим, назад, подальше от этой кучи. И кстати, а что ты тут вообще жрешь? Это я к тому говорю, что не откажусь, если угостишь.

Аппетит у Апа оказался под стать его телосложению. Даже немощь, вызванная годами странного заточения, на нем не сказалась. Гигант, добравшись до жилища, присел на песок у костра – его явно обессилила эта недолгая прогулка. Тим предложил ему свои запасы моллюсков, достав их из ямки, засыпанной мокрыми водорослями. Ап не стал возиться с огнем – сожрал их сырыми, раскалывая раковины камнями. Уничтожив все съестное, он воспрянул духом и, набравшись сил, начал бродить за Тимом по обнажившемуся берегу. Помогать в ловле креветок и крабов он не лез, но исправно таскал за ним бочонок, складывая в него добычу.

Или моральная поддержка сказалась, или день был удачным, но до прилива Тим успел наловить множество морских обитателей. Креветок десятка четыре, дюжину крабов, полтора десятка устриц и мелкую, в пару ладошек, камбалу, обнаруженную в одной из луж. Кроме того, многоопытный Ап указал Тиму на часто встречающиеся длинные листья какой-то сочной водоросли, заявив, что она съедобна. Тим, распробовав водное растение, признал его правоту. Не сказать чтобы слишком вкусно, но есть можно без отвращения. Хоть какое-то разнообразие в меню.

Совместный труд сближает, и к костру «робинзоны» вернулись уже практически друзьями. Выслушав жалобы Апа на жуткую вонь, исходившую от одежды и тела, Тим предложил ему устроить баню. Дров хватало, и, накаляя в костре камни, можно прилично нагреть воду в яме, выкопанной в песке. В качестве стенок «ванной» можно использовать кусок парусины. Она, конечно, не герметична, но если не переусердствовать с уровнем воды, то уходить в стенки влага не будет.