– Постарайтесь, ваше величество. Мои ученики освоили это заклинание за три минуты… Ваша природа, конечно, на разных уровнях развития. Признаться, мне не доводилось еще обучать лоринцев. Я не уверена, что в вашем мире сохранились хоть какие-то знания о первородной энергии.

Жанна пробовала. Для нее все бормотания и жесты, которые демонстрировала волшебница, казались бессмысленными танцами с бубном, как у аборигенов диких племен Сааддана. Брезгливость, с которой Лилит отдергивала руку, стоило девушке случайно задеть ее, дистанция в два шага, язвительные замечания…

И все это – в присутствии десяти фрейлин, обменивающихся выразительными взглядами, нарочито громко зевающих с постными лицами.

В этот раз все было немного по-другому. Лилит гордо восседала в кресле, ее тонкие пальцы снова и снова чертили узоры в воздухе, а звонкий голос повторял слова. Жанна устало повторяла за волшебницей, но ничего не получалось.

– Вы безнадежны. – Самодовольно произнесла Лилит. – магия Ми-Сойличте не для вас. Впрочем, я не уверена, что и верийские Дары проявятся у полукровки.

Шелестящие мысли фрейлин пронеслись бессвязным комком. Жанна пыталась вслушаться в этот шум. Но менторский голос Лилит звучал громче.

– Не понимаю, зачем Кейн заставляет меня этим заниматься! Ваше происхождение чуждо магии.

– С чего вы взяли, что Ваша магия подходит мне? – Нахмурилась Жанна. Ей надоело выслушивать колкости от высокомерной волшебницы. – Может, это у Вас недостаточно знаний, чтобы обучать лоринку? Ваши суждения построены на личном опыте. Не более.

Лилит поразилась наглости полукровки. Ее глаза вспыхнули, голос стал холодным и острым как нож.

– Ты – лишь инструмент для достижения цели. – Лилит повела бровью. – Одно только слово Кейна – отправишься развлекать полукровок в казармах Маледиктуса.

Фрейлины жадно внимали каждому слову. Жанна покраснела, задохнулась от возмущения.

– Ты говоришь с королевой!

– Ты же не вообразила себя настоящей правительницей? – Хмыкнула Лилит. – Место рядом с богом нужно заслужить.

В едких словах полукровка распробовала что-то личное. Горькое, липкое как отчаянье. Воздух чуть задрожал, перед глазами мелькнул белоснежный город, окутанный песками. Лицо сидевшей перед ней девушки вмиг осунулось, покрылось морщинами…

Жанна растерянно помотала головой, пытаясь скинуть морок. Но Лилит все поняла.

– Все в этом мире не такое, как кажется, Ваше величество. – Стиснув зубы, произнесла волшебница.

Она отвернулась от ненавистной королевы, сделала несколько быстрых жестов в воздухе, скрывая свои воспоминания и облик.

– Стоит углубиться в знания, а не мою душу!

– Ты предала свою семью? – Против воли сорвалось с губ Жанны. Ее пытливый взгляд прошивал насквозь.

Следовало бы промолчать, но остановить свой быстрый язык чужестранка уже не смогла.

– Они все умерли из-за твоего тщеславия. Твой отец до последнего не верил, что это ты! – Затараторила королева. – Твоя рука открыла город, кровь сестер и братьев стекала по ступеням твоего дома. Ты стояла перед Ним, покорно склонив голову… Так ты заслужила свое место возле трона?

Девушка рассеяно моргнула, видения пропали. Фрейлины застыли, точно каменные, прислушиваясь, запоминая каждое слово.

На душе стало тяжело и неприятно. Жанна с презрением рассматривала ту, что кичилась своими знаниями, высмеивала ее.

– Пошла прочь. – Приглушенно прошипела Лилит. Воспоминания обожгли краской лицо!

Забытое предстало перед Лилит слишком ярко, разбередив то, что смертные называли совестью. Будто снова ее руки были перепачканы кровью отца, а удивленный и растерянный взгляд наполнился горечью.