– Я… – она собирается сказать «нет», но Питер снова её обрывает, мешая ответить:
– Конечно, её зовут Венди. Она будет нашей мамой.
Он упрямо сжимает губы. Так он выглядит гораздо старше, чем кажется из-за худобы, но только на минутку – потом он снова криво ухмыляется.
– Правда же, Венди? Ты наша мама, будешь нам готовить, рассказывать сказки и ухаживать, когда заболеем.
– Я не умею готовить, – выпаливает она и даже не совсем врёт.
Она и правда только начала учиться у Кухарки и ещё ни разу не готовила ничего самостоятельно. Добрую половину времени на кухне она отвлекается на рассказы Кухарки о том, как та жила в Канаде до переезда в Англию. Пока мамы нет рядом, чтобы приглядывать за ними, а иногда даже при ней легко уговорить Кухарку рассказать про Звёздного мальчика, про Верхний народ, который живёт на небе, или про разнообразных птиц, животных и растения, которые встречаются в Канаде и которых нет в Англии.
А вообще-то, какая разница, умеет она готовить или нет? С чего это Питер раздаёт команды и приказывает, что делать и кем быть? Она не собирается быть ничьей матерью ни сейчас, ни, возможно, вообще, и между прочим, половина этих мальчишек старше её. Она открывает рот, чтобы высказать всё это, но Питер и теперь её перебивает:
– Не придуривайся. – Он хватает её за руку и обрывает спор, не дав ему начаться.
Питер тащит её за собой, так что приходится или идти за ним, или свалиться и наесться песка. Он почти бежит, а она слишком растерялась и запыхалась, чтобы сопротивляться. Мальчишки идут за ними, болтая и пихаясь по пути.
Питер ведёт их с залитого солнцем пляжа. Она оборачивается и успевает впервые разглядеть целиком корабль. Вообще-то это половинка корабля, выброшенного на берег, как выбеленный солнцем скелет чудовищно большого кита. Одна мачта уцелела, остальные разломаны пополам. На верхушке целой мачты плещется флаг. Время, солнце и дождь превратили его из чёрного в серый, но когда ветер расправляет его, девочке ухмыляются череп и скрещённые кости.
Пираты. Отец прочитал с ней «Остров сокровищ» Роберта Льюиса Стивенсона после того, как они сходили посмотреть на корабли в гавани. История ей понравилась, так что она попросила маму тоже рассказать историю про пиратов. Мама всегда сама придумывала истории, а не брала из книги, но они были точно такие же настоящие, как и книжные, как будто они всегда существовали, а мама просто их вспоминала.
Раньше она умоляла маму показать ей книгу, где написаны все эти истории, потому что была уверена, что эта книга где-то спрятана и что в ней должна быть куча самых красивых и самых страшных картинок в мире. Все истории собирались в одну – про приключения Белого Воробья и Ловкой Швейки. В маминых рассказах могло случиться что угодно.
Когда до неё дошло, что на самом деле нет никакой книги, она решила, что в таком случае Белый Воробей или Ловкая Швейка вполне могут встретить команду подлых пиратов в следующем приключении. Но как только она это предложила, мама изменилась в лице, взгляд стал мрачным, и она сказала, что хватит на сегодня рассказов. С тех пор просить рассказать о пиратах дочь боялась.
Когда она подросла, сказок на ночь стало меньше, но иногда она ляпала что-то такое, от чего та же туча заволакивала мамины глаза. Нельзя было угадать, что вызовет эту тучу и о чём лучше не спрашивать. Мама не кричала, даже не сердилась, но повисала такая тишина, что становилось ещё хуже. В такие моменты она будто уплывала куда-то – туда, откуда могла и не вернуться назад.
– Пошли. – Питер тянет за руку, увлекая к опушке леса.