Роды у Оли начались в определённый врачом день. Мучительных схваток вовсе не было. Оля всё время говорила другу-Богу: «Я потерплю столько, сколько надо, пожалуйста, только сделай так, чтобы малыши удачно родились». И вот ребёнок Ольги начал свой путь в этот мир, показалась головка. Оля ощутила нестерпимую боль, но, стиснув зубы, терпела. Врач, принимавший роды, почему-то стал ругать её мужа и не стеснялся в выражениях. Он громко ругался и вставлял фразы, которые Оля с трудом понимала. «У тебя муж что, идиот? Вы чем по ночам занимались? В карты, что ли, играли? Вот бы его на твоё место, козла этого! Зашивать теперь придётся наживую», – нервно и громко говорил врач. Оля почти не слушала его, да и не понимала, почему он так сердится. «Мой муж хороший человек», – тихо и утвердительно сказала Ольга. Врач недовольно пробурчал: «Сейчас сама всё поймёшь».

Долгожданная малышка вышла на свет и заплакала. «Она красавица», – прошептала Оля и ощутила нестерпимую боль внизу. «А где вторая?» – еле слышно спросила роженица. «Какая вторая? Там только одна была», – растерянно ответила медсестра. В это время боль усилилась, Ольга с трудом могла её терпеть. «Одна так одна. Потом вторую рожу», – сказала Оля и затихла.

Зашивали Олю больше час. Она мужественно терпела. А врач сообщил ей странную новость, что она родила, будучи «девочкой». И добавил, уходя из родовой палаты, что такого мужика, как её муж, стоит бросить, пока не поздно. «Он хороший», – тихо сказала Оля в ответ. Позже она поняла суть возмущения врача. Дело в том, что у неё с Иваном редко возникала близость и родовые пути оказались не подготовленные к первым родам. При выходе малышки все они разорвались на части. (При регулярной интимной жизни родовые пути становятся эластичными, и ребёнок легко выскальзывает по ним сам.)

Прошла неделя, и семья со своей новорождённой дочкой отмечала праздник. Поздравить молодых родителей с рождением дочери пришли и коллеги мужа, две статные, высокие девушки. Оля всех принимала ласково. Кормила приготовленными блюдами и постоянно отходила в другую комнату, где мирно спала их малышка. Оля заметила, что коллеги мужа смотрят на неё оценивающе. «Ну и пусть смотрят. Понятно, что им мой Иван приглянулся. Но он меня любит, и я ему верю», – сказала утвердительно Оля, успокаивая саму себя. К ночи, изрядно повеселившись, все гости разошлись. С этого дня началась следующая страница в жизни Ольги и её семьи.

Оля была хорошей хозяйкой, заботливой женой и мамой. Она успевала всё сама: приготовить еду, убраться в доме, постирать бельё и пелёнки. После этого встречала мужа с работы ласково и радостно. Дочке она придумала имя Анастасия. Иван поначалу согласился дать дочери это имя. Однако пришедшая на плановый обход новорождённых патронажная медсестра сказала, услышав имя малышки: «Ой, Настька какая-то. Что, получше-то не нашлось имени?» Иван на это обратил внимание, но жене ничего не сказал. Оля даже немного обиделась на слова медсестры, но промолчала. Когда подошло время оформлять свидетельство о рождении дочери, Иван пошёл в ЗАГС один. Там он принял самостоятельно решение и записал дочь под именем своей покойной матери. Оля, увидев свидетельство о рождении дочери, была очень огорчена. Немного поплакав в тайне от мужа, она смирилась с его решением. Однако в жизни она стала называть дочку Настенькой.

Малышка росла хорошо. По ночам мирно спала до самого утра. А когда иногда просыпалась и начинала плакать, Оля уносила её в другую комнату. Нельзя было будить мужа, так как он должен был отдыхать полноценно перед работой. В выходные дни Иван замещал Олю по хозяйству. Он сам готовил обеды, стирал пелёнки, присматривал за малышкой. Жена тем временем отсыпалась.