– Хех! Значит, говоришь, замерзла и домой хочешь?

Лиза снова кивнула.

– Ну что, напарник, отпустим нарушителя общественного спокойствия домой?

– Как бы не так! Она же еще не искупила свою вину перед буквой закона!

С этими словами «напарник» многозначительно поднял вверх указательный палец указывая то ли просто в никуда, то ли на портрет, висевший за его спиной.

– Тоже верно!

На глазах у Лизы выступили слезы.

– Нуу, ну! Что ж, мы, по-твоему, нелюди какие что ли!? В самом деле!

Полицейский сделал вид, что размышляет.

– Давай так! Мы закроем глаза на твой проступок и отпустим тебя… Но!

Он поманил Лизу пальцем. Девушка доверчиво подошла к самой решетке. Полицейский провел по щеке Лизы тыльной стороной ладони, аккуратно смахнув слезинку.

– Но взамен ты окажешь нам услугу.

С этими словами он запустил руку в ее волосы, провел за ухом, перешел на плечо и потянулся к бедрам.

– Говоришь замерзла? – осклабился он. – Так мы тебя согреем!

Когда рука мужчины коснулась ее бедра, Лиза, наконец-то, поняла во что ее пытаются втянуть. Испытав такое отвращение к этому человеку, которого она не испытывала прежде никогда в жизни, она не сдержалась. Лиза со всей силы, что у нее была, наотмашь ударила полицейского в лицо. Не ожидая такого поворота, мужчина отшатнулся, ошарашенный, и с перекошенным яростью лицом, схватив Лизу за волосы, сильно приложил ее лбом о металлическую решетку. В глазах у девушки вспыхнула яркая вспышка, а затем резко потемнело.

Лиза с трудом открыла глаза. Она лежала на холодном грязном полу, от которого разило мочой и грязными носками. Перед глазами была все та же решетка и багровая теплая лужа, в которой она лежала щекой. «Что это? Кровь? Это кровь! Моя кровь! Помогите мне! Я умираю!» – хотела сказать Лиза, но лишь жалобный стон вырвался из груди.

– Женек, ты что дебил!?

– Она меня ударила!

– А куда ты грабли свои суешь!? Придурок! Это тебе не с Анькой Свердловской!

– Не ори на меня! Сам ты придурок, понял!?

– Не, ну ты олень… Ты посмотри на нее! А если она вообще малолетка! А если за нее кто впряжется? А? Об этом ты не подумал? Да нас с тобой поимеют натурально! Ты бы хоть в базе глянул сначала прежде чем лезть к ней!

– Успокойся, что ты как баба!? Заладил. Я что, по-твоему, совсем дурак что ли? Конечно, я ее пробил! Никто она! Ясно? И, вообще, сирота! Так что если кто кого и поимеет, так это мы всех!

Раздалось ржание, а затем похлопывание. «Надеюсь, они это руками», – в полубреду подумала Лиза.

– Ааа! Ну ты красава!

– Ну вот! А ты говоришь! Ну, а с ней-то что делать теперь? Как ни крути, а косяк.

– Дай-ка телефон.

– Зачем?

– Дебил! Ты ее видел!? В больничку звонить!

– Э, погоди, братан. Мы так не договаривались!

– Да успокойся ты! Есть у меня одна идея. Дай, говорю, телефон! А ты иди сделай что-нибудь, пока она нам все отделение кровью не залила.

– Братан, а она живая вообще?

– А ты сам не видишь? Вон, глазами шевелит! Хотя приложил ты ее, конечно, будь здоров… Алло? Алло! Александр Алексеевич? Да-да, это я! Дежурите?

Окончание разговора Лиза уже не услышала, слова смешались в монотонный гул, в глазах потемнело, а затем она и вовсе отключилась.

Очнулась она от сильной тряски. Лиза почувствовала, что у нее затекли все конечности, но как ни старалась, почему-то никак не могла пошевелиться. Она хотела было осмотреться, но толи от последствий удара, толи от тряски так и не смогла сфокусировать взгляд. Слышался какой-то гул, а вокруг полумрак, изредка нарушаемый вспышками света, проносящимися мимо. «Я что, умерла?» – вздрогнула от этой мысли девушка. В очередном всполохе Лиза заметила фигуру человека, сидящего рядом.