Погода на улице стояла жаркая, и духота была просто невыносима. Особенно это чувствовалось после прохлады библиотеки. Но они ничего этого не замечали, так как обоих знобило от возбуждения.

Джек снимал квартиру в центре города. Войдя в комнату, девушка огляделась: спартанский образ жизни временного хозяина сразу же бросался в глаза. Здесь не было ничего лишнего – двуспальная кровать, диван, пара кресел, журнальный столик, стеллажи с книгами. И сразу было видно, что квартиры не касалась рука женщины. Заметив художественный беспорядок, девушка невольно улыбнулась:

– Настоящая берлога холостяка.

– Простите, я должен был вас предупредить.

– Нет-нет, Джек, все в порядке.

– Хотите чего-нибудь выпить?

– Думаю, чашечка кофе не помешает. Могу, кстати, помочь его приготовить.

Джек посмотрел на девушку и рассмеялся. Ему очень нравилась ее непосредственность. Все, что бы она ни говорила, казалось совершенно естественным.

– Отлично. Да, Джулия, я не покажусь вам слишком смелым, если попрошу об одном одолжении?

– Что ж, попробуйте.

– Как вы смотрите на то, чтобы мы перешли на «ты»?

Джулия покраснела. Отвернувшись, она подошла к окну. Вид с двадцать второго этажа открывался потрясающий, просто дух захватывало. Немного подумав, она ответила:

– Хорошо, Джек. Я не против.

– Замечательно, пока ты будешь пить кофе, я попытаюсь отыскать в своем беспорядке лупу, лист бумаги и ручку.

Сев на диван и положив рукопись на стол, Джулия стала ее рассматривать. Когда-то она слушала профессора Готье в Сорбонне, который читал лекции о Средневековье. Особенно он увлекался старинными документами, написанными такими знаменитыми учеными и летописцами, как, например, Атанасиус Кирхер, знаменитым ученым-иезуитом XVII века, которого иногда называют “последним человеком Ренессанса”. Поэтому ей приходилось видеть подобный шрифт, и она даже могла понять отдельные слова, хотя уловить общий смысл было трудно.

Пока Джулия размышляла об этом, Джеку наконец-то удалось найти все необходимое и присоединиться к ней.

– Ну что, давай продолжим. Тебе удалось что-нибудь разобрать?

– Нет, только какие-то отдельные слова. Я не занималась углубленно изучением латыни и испанского.

– Хорошо, начнем сначала.

Джек взял лупу и медленно стал водить над документом. Пожелтевший пергамент был практически не испорчен временем, хотя в нескольких местах чернила выцвели, но молодой человек мог легко разобрать каллиграфические буквы, тонко выведенные гусиным пером.

– Если я правильно понял, то тут речь идет об истории инков, точнее, об их письменности. Странно, так как насколько я знаю, они пользовались узелковыми письменами.

– Разумеется, ты прав. Хотя некоторые ученые, изучающие древнюю историю инков, склоняются к гипотезе, что такая совершенная культура не могла обходиться только узелковыми письменами. О каком периоде идет речь: до завоевания империи испанцами или о временах захвата?

– Речь идет о событиях, которые происходили при правителе Хуанакауи. Вот посмотри, что здесь сказано: “Амауты, знакомые с событиями тех времен по легендам, передаваемым из уст в уста, говорят, что когда этот правитель царствовал, были письмена и люди, знающие их. Они обучали читать и писать. То, что можно было узнать, они записывали на банановых листьях: сушили их, а затем писали на них. Писали буквами и цифрами или иероглифами”.

Джек остановился, чтобы перевести дух. Волнение, несколько притупившееся, пока они добирались до дома, вновь охватило их. При одной только мысли, что молодые люди могут раскрыть какую-то тайну, доселе неизвестную, пару авантюристов бросило в жар. Джулия придвинулась ближе.