В начале нового века грандиозное китайское творение стало имеющим историческое значение восклицательным знаком на прекрасной китайской земле!

Как увидел тебя —

Я заснуть не могу, словно в тумане провожу ночные часы.

Днем дороги найти не могу, что вела бы меня к тебе,

Ночью же – забыть тебя не могу.

Далай-лама VI Цаньян Джамцо, «Любовные песни»

Однажды, несколько месяцев назад, в середине лета, когда я, согнувшись над столом, занимался писательством, мой наставник Ли Биньинь прислал мне сообщение. В сообщении он писал, что только что посмотрел передачу «Литературный чтец», в которой геокриолог Чжан Лусинь много рассказывал о строительстве Цинхай-Тибетской железной дороги, и был очень растроган. Наставник Ли хотел, чтобы я обязательно обратил внимание на рассказанное ученым и постарался включить это в свою книгу. Я рассмеялся и ответил, что сказанное Чжан Лусинем давно утратило новизну и свои рассказы он взял из моих интервью. Помню, я как-то в статье назвал его последним идеалистом ЦинхайТибетского нагорья, наделав тем самым огромного шума. В тот год, когда Цинхай-Тибетская железная дорога была введена в эксплуатацию, в программе «Сын Восточного края» сделали для Чжан Лусиня отдельный выпуск, и приглашали меня принять участие в беседе с ним. Я, однако, отказался. Потому что все рассказы, все детали и темы уже обсуждались в сделанных в прежние годы интервью. Теперь же эти блюда давно остыли, и особого смысла в том, чтобы повторять когда-то сказанное, нет.

Но специальность Чжан Лусиня – и есть такие «остывшие блюда», ведь он геокриолог и много лет провел в холодах.

В конце июля 2000 года в Исследовательском институте Ланьчжоуского регионального министерства железных дорог (в настоящее время – Северо-Западный научно-исследовательский институт Китайских железных дорог) Чжан Лусинь услышал новость о том, что исследовательская группа во главе с заместителем главы министерства железных дорог отправляется на Тибетское нагорье, чтобы изучить осуществимость строительства железной дороги в Тибет. Чжан Лусинь ощутил внезапное волнение: наконец бесконечный, тяжелый путь изучения мерзлых грунтов нагорья, по которому он шел более двадцати лет, найдет выход.

Днем того же дня, когда время близилось к полудню, Чжан Лусинь раз за разом поднимал запястье, чтобы поглядеть на часы, от волнения ему было сложно усидеть на месте. Приближался обед, а перед ним было еще несколько специалистов, которые наперебой обращались к руководству министерства, и он боялся, что когда очереь дойдет до него, времени останется совсем мало. Он не мог больше ждать, больше двадцати лет он полностью посвятил исследованию мерзлых грунтов, судьба его решалась в этот момент. Заместитель министра лично слушал доклады о геокриологических исследованиях – на его памяти это было в первый раз. Он знал, что его слова будут иметь вес, но так же ясно он представлял, какой вес в принятии решения о строительстве ЦинхайТибетской железной дороги будет иметь мнение руководства.

Скромность и мягкость ученого человека были ему практически не свойственны, и несмотря на огромную цену, которую ему приходилось платить за свою прямоту, он, не изменяя своей природе, вдруг обратился к заместителю министра с предложением:

– Уважаемый министр, я займу полчаса, чтобы рассказать об интересующих вас мерзлых грунтах.

– Ничего страшного, – лицо руководителя расслабилось в мягкой улыбке. – Не торопитесь, расскажите о результатах исследований, которые велись в последние тридцать лет, расскажите о радостях и горестях жизни ученых на нагорье. Если вы смогли выдержать тридцать с лишним лет научных исследований, неужто я не смогу послушать ваш рассказ в течение нескольких часов? Мы не закончим совещание и не пойдем на обед, пока не выслушаем ваш доклад!