Придерживая правую руку левой, я бежал по лестничной площадке вниз. Рана ужасно болела и давала о себе знать с каждым новым шагом. Ступенька за ступенькой… я, как можно быстрее – как позволяли силы – пытался сбежать вниз, на открытое пространство. Чувствуя на себе убийственный запах крови, чувство приближения хищника и осознание того факта, что мне осталось жить считанные минуты, заставляло мозг работать без передышки.

Пробитая насквозь рука выпускала все больше крови, и голова кружилась, как на карусели, но все же я пытался сохранить самообладание. Оно убегало от меня все дальше, как хороший сон. Подушечки пальцев немели от прикосновений к холодным стенам, но если я отойду от них, то без сомнения упаду и вряд ли уже встану. Я слышал, как она идет за мной. Звуки шагов таким же холодным эхом отлетали от стен. Моя одежда с одной стороны просочилась насквозь красной жидкостью. Я не знал, как остановить кровь, а наложить перевязку сил уже не хватит. На что я надеюсь?

Я слышу, как у выхода лает собака. Спускаясь со второго этажа на первый, я чисто интуитивно пригнул голову, и над моей головой пролетело что-то, что пробило стену насквозь. Ошметки стены полегли на полу и ступеньках, в стене прозияла огромная дыра. Взрывная волна толкнула меня вперед, и я, не сумев удержать равновесие, упал с последних пяти ступенек, впечатавшись в другую стену.

Рана на руке заныла сильнее, я до боли укусил губу, чтобы не крикнуть. Снова залаяла собака. Из последних сил я поднялся и выбежал наружу. Хотя «выбежал» – сильно сказано. Заперев за собой входную дверь, я отошел немного назад и вытащил травматический пистолет из заднего кармана, который удачно прихватил из рабочего стола брата. Прицелившись и держа на мушке дверь, я отошел еще немного назад, сделав буквально четыре шага – тихих холодных шага.

Наша квартира полностью разрушена, почти все сгорело или продолжает гореть, пламя распространяется как по бензину, и скоро весь дом будет охвачен огнем. Те, кто мог – убежали, а остальные, наверное, уже обуглены. Чем больше я об этом думаю, тем ужаснее мне становиться.

Рядом со мной объявился черный пес. Он скалился и был готов прыгнуть на меня в любую секунду стоит мне пошевелиться.

– Учуял запах моей крови, чёртова псина? – вскрикнул я и дернул рукой с пистолетом. Я нажал на красный диск, надеясь, что всплеск адреналина позволит прожить мне хоть немного дольше, но вместе с этим у меня обострились все негативные чувства и злость восседала над всеми остальными.

Пёс кинулся на меня. Он повалил меня на землю и укусил прямо в рану в правом плече. Я заорал как бешеный, брыкая головой из стороны в сторону, но железная хватка острых клыков не давала мне освободиться. Пес гаркал, а я от боли чуть не сходил с ума.

Я пробил резиновыми пулями пса три раза. Мне на щеку брызнула кровь, только уже не моя, а пса, который коротко заскулил и медленно лёг на землю. Из его пасти потекла слюна вперемешку с моей кровью. Я уже не смогу подняться.

Обреченно посмотрел на дверь, моя спина ощутила, как подо мной растекается лужа из крови, запах горелой резины и угля смешался с теплым вкусом крови и залез в нос, а моя рука уже полностью онемела, и скоро парализует и ноги. Я не встану.

Железная дверь слетает с петель и проносится надо мной. Пламя медленно слезает вниз. Выходя из тени, ее лицо обретает очертания. Я узнаю в этом лице ту, что была рядом долгое время, которой я верил, как одной из немногих. Я считал её частью своей семьи.

Чувство злости сменяется на чувство обиды, я не могу понять, почему она это делает, но останавливаться она не намерена. Что-то в ее глазах, когда-то радостных и горящих, пугает меня настолько сильно, что отнимает дар речи. Или это уже страх перед смертью?