Можно было бы сказать, что это книги и фильмы повлияли на детскую психику. Наверняка, кто-то Максу так и говорил, но он знал правду. Ярость и ненависть были в нем всегда. Просто, он злился и ненавидел.

Его интересовала одна конкретная книга из серии. Он посчитал это символичным. С синей обложки из под большой надписи «Ганнибал: восхождение» на него смотрел жуткий красный глаз.

Макс деловито уселся за стол. Нет, он не собирался предаваться чтению. В книге, которую он открыл все страницы были плотно склеены в единую массу, а их середина с небольшим отступом от края была напрочь вырезана. В импровизированной шкатулке лежали трофеи Максима: три перетянутые белой шелковой ниткой пряди волос (каштановая, мышино-русая и окрашенная в зеленый) и простенькое кольцо из белого металла с гравировкой в виде каких-то символов.

Максим по очереди брал своих приятелей в руки и предавался воспоминаниям. Они не нуждались в именной бирке, он помнил их всех. Обладатель кольца был байкером: бил и насиловал жену на десять лет его моложе. Он постоянно закатывал скандалы и поднимал на нее руку даже на улице. А на улице он бывал в основном со своим байком на Воробьевых, где проходил маршрут Макса. Он портил ему настроение и в конце концов вынужденно переехал в шкатулку, избавив жену от своего присутствия. Интересно, как она там?

Русая прядь – женщины под сорок. Злобное создание: при разводе убедила свою четырехлетнюю дочь, а затем и суд в том, что отец лапал ее. Максим на протяжении всей слежки за ней готов был сорваться и убить ее посреди улицы, но сдержался, и вздохнул свободно, сделав все правильно.

Держать их дома было риском, но он был готов пойти на это, ради того, чтобы иметь своих старых друзей под рукой в любой момент.

Поглядев на часы, Максим понял, что пока он предавался воспоминаниям, прошел уже час. Тяжко вздохнув, он уместил большую порцию марихуаны (не лучший трофей) в книгу и захлопнул ее.

Обычно он предпочитал брать волосы, но вчерашняя жертва их не носила (как и байкер), так что сойдет и это.

Надо было идти. Он съел, невзирая на сытость, еще несколько бутербродов, снова надел свою вечную джинсовку и вышел из квартиры с пакетами.

Ему было хорошо. День был теплый, но не жаркий, народу в метро было не шибко много, да и просто снова проявился вкус к жизни.

Все шло более чем легко. Теперь он больше не проезжал остановки, не путал указатели на переходах и направления на улице. Мог даже спросить дорогу у прохожих, хотя и не любил это. Он успешно сдал технику, вежливо пообщался с парнем его же возраста на точке, повторил смертельный для него номер, купив чипсов в магазине. Он забрал материнские вещи из химчистки, купил хлеб и ехал обратно к дому. Все было хорошо. Откинувшись в кресле освещенного солнцем поезда Макс надел наушники и включил музыку, забывая об об окружающем мире.

Максим вышел из вагона и повернул голову. Там, наверху, был его любимый вид Москвы. Неизменные небоскребы: стекло, металл, свет. Государство в государстве… в государстве. Что ночью, что днем, огни сияли, и не важно какая тьма царила вокруг, небоскребы сияли, и все смотрели на них, но Максу нравился взгляд именно отсюда. Они хорошо смотрелись снизу, особенно на фоне убогих деревьецев и уродливых стен станции.

Вбежав в квартиру, он тут же принялся за уборку.

Конечно, они опоздали. И хорошо так опоздали. Но это определенно к лучшему. Макс открыл дверь. За порогом стояли тощий парень в поношенной толстовке «Порнофильмов» на пару сантиметров выше рослого Максима и миниатюрная девушка в белой рубашке.