Самым занятым людям, каких я знал, всегда хватает времени на все их дела. Те же, кто ничего не делает, всегда чувствуют себя усталыми, не сознают, сколь малую толику работы им нужно сделать, и всегда жалуются, что день слишком короток. На самом же деле они просто боятся вступить в правый бой.

Второй признак того, что наша мечта погибает, – это обретение опыта. Мы перестаем воспринимать жизнь как одно большое приключение и начинаем думать, что с нашей стороны будет мудро, справедливо и правильно не требовать от жизни слишком многого. Когда мы пытаемся высунуться наружу за стены нашего обыденного существования, до нас доносится запах пыли и пота, мы видим жаждущие взоры воинов, слышим треск ломающихся копий, ощущаем горечь поражения. Но нам не дано понять радости, великой радости, что наполняет сердца всех тех, кто сражается. Ибо для них не важны победа или поражение – значение имеет лишь то, что они ведут правый бой.

И наконец, третий признак утраченной мечты – это умиротворение. Жизнь делается похожа на воскресный вечер: мы мало чего требуем от жизни и почти ничем не жертвуем. Мы начинаем считать себя взрослыми, зрелыми людьми, полагая, что наконец избавились от детских мечтаний, от юношеских фантазий, и стремимся лишь, как говорится, к успеху в работе и личной жизни. И нас удивляет, когда наши сверстники вдруг заявляют, что им нужно от жизни чего то еще. На самом деле в глубине души мы догадываемся: всё это происходит с нами потому, что мы отказались сражаться за свою мечту – отказались вступить в правый бой.

Когда мы отрекаемся от мечты и обретаем умиротворение, то вступаем в краткий период спокойной жизни. Но потом убитые мечты начинают разлагаться и тлеть внутри нас, отравляя все наше существование. Мы становимся жестокими сначала с близкими людьми, а потом и с самими собой. Тогда то и возникают у людей болезни душевные и телесные. Наша трусость приводит нас как раз к тому, чего мы пытались избежать, отказываясь от борьбы, – к разочарованию и поражению. А потом, в один прекрасный день смрад гниющих мечтаний становится просто нестерпимым, мы начинаем задыхаться и желать смерти. Смерти, которая освободит нас от нашей самоуверенности, от наших дел и от убийственного покоя воскресных вечеров.

"Без своих путешествий ты просто невыносим…" – любит повторять моя жена. Наблюдая один из признаков того, что я перестал вести правый бой и следовать своей мечте, я снова отправляюсь в путь.

В длительных путешествиях есть моменты, когда всё пропадает. Накопившаяся физическая боль исчезает, мысли о будущем и прошлом перестают тревожить и ты перестаёшь наблюдать своё физическое тело. Спустя время, ты обнаруживаешь, что добрался до заданной точки, но не помнишь как. Именно в такие моменты ты понимаешь, что пространство, время и физическое тело – лишь условность, которая ограничивает. И тогда ты слышишь единственный важный вопрос: кто ты такой?

Я ни раз слышал этот вопрос в своей жизни. Он доносился изнутри и снаружи. Но каждый раз, когда я становился старше и открывал новые пути, ответ звучал по-разному.

Однажды я обнаружил, что мне с раннего детства внушали, что то, чего я в жизни больше всего желаю, просто неосуществимо. С этой мыслью я рос, и с каждым годом моя душа всё больше обрастала коростой многочисленных предрассудков и страхов, переполняя меня чувством вины и обиды.

Тогда я заметил, что страх в значительной степени рождается из тех историй, которые мы себе рассказываем. Поэтому я решил рассказывать себе иную историю, нежели те, которые рассказывали мне в детстве. Я решил, что я в безопасности и обладаю достаточной силой и возможностями для реализации задуманного. Ничто не может сломить меня. Конечно, я занимался самовнушением, но по большей части оно срабатывало. И это было только началом большого пути.