– Пожалуйста, не расстраивайся, ты…

Незнакомка замерла и схватилась лапками за шею.

А на Марсию неожиданно навалилась такая злость, такое сильное огорчение… Эти чувства придавили мопсиху, как огромные ледяные глыбы.

Марсия повернулась и со всех лап кинулась бежать по тропинке, которая вела в сторону родного села. Мопсиха неслась не разбирая дороги, ее душила горькая колючая обида. Судорожно всхлипывая, Марсия добежала до дома, влезла через окно в свою комнату, упала на кровать и горько разрыдалась.

Через некоторое время дверь спальни скрипнула, послышалось шлепанье лап по полу, кто-то сел на кровать. Матрас сразу провис, нос Марсии уловил аромат шоколада, корицы, ванили, на затылок легла нежная лапка лучшей портнихи Прекрасной Долины, потом раздался голос Зефирки:

– Марсенька, почему ты разводишь сырость?

Марсия села и протянула сестре замшевый мешочек.

– Смотри, Зефирка.

Сестра аккуратно развязала шнурок, стягивающий горловину.

– Ты уронила ободок и он сломался? Неприятно, но убиваться из-за него не стоит.

– Лючия, – начала Марсия и кашлянула, – она…

– Она, наверное, сказала тебе те же слова, – улыбнулась Зефирка, – перестань заливать слезами подушку. Вот. Держи.

Зефирка запустила лапку в карман платья и вынула большую конфету в красной обертке.

– У меня горе, а ты шоколадку суешь, – обиделась Марсия. – Чем она мне поможет?

– Сладкое самое лучшее лекарство от дурного самочувствия, – мечтательно протянула Зефирка, – надо только знать, какое и когда принимать. Кексы убивают головную боль, карамельки легко справляются с бессонницей, зефир…

Черная мопсиха облизнулась.

– Ах! Он вообще от всего панацея. Только съешь одну штучку, и тоску-печаль, тошноту, головную боль, желудочные колики, насморк, ангину – ну все-все снимет. А еще от зефира уходит лишний вес!

– Не верь ей, – засмеялась Куки, влезая в спальню через окно.

– Вот чего мне не хватает в Прекрасной Долине, так это зефира, который есть в мире людей, – продолжала черная мопсиха.

– Тебе почтовый жаб Густав коробки с ним мешками притаскивает из каждой командировки, – развеселилась Куки, – ты скоро не влезешь в автобус, и доктор бурундук Паша велит тебе питаться сеном. Марсия, почему ты зареванная?

– Если вы перестанете болтать ерунду, то я смогу рассказать, что случилось у Лючии, – всхлипнула Марсия.

Зефирка показала Куки мешочек.

– Она разбила ободок.

– Ерунда, – махнула лапой Куки, – другой можно купить. В лавке у Люси таких горы.

Обида Марсии стала еще горше.

– А вот и нет. Этот Густав по моему заказу из мира людей принес. И его разбила…

– Ничего я не разбивала, – закричала Мафи, вбегая в спальню. – А что сломалось?

– Ободок, – сказала Куки.

Мафи засунула нос в мешочек.

– А-а-а-а! Пустяки!

Росток обиды в душе Марсии выпустил новые ветки.

– Вы меня не слушаете!

– Дайте Марсии сообщить, что произошло, – велела Феня, вплывая в комнату.

– Украшение разбилось, – запрыгала Мафи.

– О! Неприятно! – заметила Феня. – Но радостно.

Все посмотрели на старшую сестру.

– Неприятно, но радостно? – повторила Куки. – Непонятно, что ты имеешь в виду.

Жена Черчиля села в кресло.

– Основное правило неприятностей звучит так: напасти никогда не приходят поодиночке, они каждый день появляются группами по три штуки в каждой.

– Фу! – подпрыгнула Мафи. – Как их много.

Феня подняла лапу.

– Всегда надо дослушать до конца то, что тебе говорят. Не следует делать поспешных выводов. Это одно из правил Черчиля. Вы же все читали его книгу.

– Зачем до конца слушать, когда вся соль в начале? – фыркнула Мафи. – И так ясно. Всегда с утра до вечера стрясется три беды. Мне это не нравится.