– Штандартенфюрер Картер, бригаденфюрер хочет поговорить с Вами.

Причувствуя, что-то неладное, он взял трубку телефона от Штирьлица;

– Хайл Гитлер, бригаденфюрер, – дрожащим голосом поприветствовал Картер, – я слушаю Вас.

– Я сделал ошибку, отправив к Вам Штирьлица, – холодо проговорил Шелленберг, – Вы просто хотели все привелегия присвоить себе и Хуберу, и видно думали зачем Вам Штирьлиц. А зря, если бы по приезде Вы ему рассказали, то не было бы у нас этих

проблем.

– Бригаденфюрер, мы…

– Не перебивай меня свинья, – начал орать Шелленберг, – отправьте Штирьлица в

Берлин, а Вам даю неделю, ни дня больше, чтобы с портфелем были у меня.

– Слушаюсь, бригаденфюрер, – сказал Картер.

Шеленберг уже хотел положить трубку, когда в кабинет зашел гауптман Форман с расшифрованной радиограммой.

– Одну минуту, Картер, – сказал Шелленберг, а затем обратился к Форману, – ну как,

расшифровали?

– Так точно, бригаденфюрер, – сказал гауптман Форман и бумагу отдал Шелленбергу.

Прочитав расшифрованное сообщение, он взял трубку.

– Картер Вы меня слушаете, – спросил Шеленберг?

– Я Вас слушаю бригаденфюрер, – сказал Картер.

– Вот расшифрованное сообщение, – сказал Шеленберг и продиктовал текст, —

«Пух Миро и Старику! Резидент будет ожидать Вас в городе Шабаце по адресу; улица Князи Милошича, дом N 7 кв N 9 с 17.00 по 21.00 часов в течении пяти дней.

Словосочетание Миро-Юстас».

– Я принял, бригаденфюрер, – сказал Картер, – мы сделаем все, чтобы исправить эту ситуацию.

– Надеюсь, но у Вас мало времени, – сухо сказал Шеленберг и положил трубку.

* * *

(Время 10 часов 11 минута 4-го октября 1942 года).

Москва. Площадь Дзержинского. Осень приготовилась свои полномочия уступить зиме. В столице шел снег. Был холодный вечерь.

Уже два дня, как нет вестей из Югославии. Выглянув из окна своего кабинета, он почувствовал, что усталость побеждает его и решил хотя бы часик поспать. Он лег на диване, накрылся шинелью, закрыл глаза и собрался уснуть, как вошел адьютант;

– Товарищ генерал лейтенант, спите, – тихо спросил адьютант?

– Паршивец, разве ты дашь возможность, чтобы я хоть какое-то время отдохнул, – пошутил Сафонов, а через минуту, открыв глаза, спросил, – что-то случилось?

– Сообщение от Юстаса.

– Давай сюда быстро, – сказал Сафонов и встал с места.

«Юстас Алексу

Портфель с документами без проблем получил от Миро. Отправлю через Швейцарию. Немцы расшифровали сообщение, которое было отправлено Миро и Старику».

– А от капитана Павлова, есть новости, – после прочтения сообщения, спросил он?

– Пока ничего, товарищ генерал лейтенант, – сказал адьютант.

– Тогда свободен, но только, если принесешь стакан горячего чая.

* * *

(Время 11 часов 47 минута). Погода обещала быть солнечной. Стрятанные в укрытие, Старик с биноклем наблюдал за движением на шоссе. Вот два немецких грузовика в сопровождении трехколесного мотоцикла, за рулем которого сидел солдат вооруженный автоматом, а в коляске офицер в чине обер лейтенанта, двигаюся из города Шабац. В обратном направлени, в сторону города Шабаца, ехал легковой автомобиль марки «Мерседес», а за ним бронетраспортер.

Радистка Хильда в наушниках ждала эфира.

* * *

Рядовой Гаврилов вошел в мельницу, находящуюся на горной реке под названием

Зап-Морава. Спустя пять-шесть минут, из мельницы с Гавриловым вышел один человек с сружьем и осторожно посмотрел по сторонам. Убедившись, что нет ничего подозрительного, он мимикой показал Гаврилову, что нет опасности. Последний поняв мимику серба, два раза прокричал кукушкой.

Это был сигнал, который означал-все в порядке, можете подойти.

Из укрытия, находящегося на растоянии пятнадцати-семнадцати метров от