– IwarnedhimwhenyoucrossedtheborderandwerealreadyinDusti, Khalil (Я предупредил его, когда Вы перешли в границу и уже были в Дусти, Халил), – сказал

Майкл.

– Well then, we gotta go, Michael (Ну, что, тогда нам пора, Майкл), – сказал Халил.

– I will take you if you are ready (Я Вас отвезу, если Вы готовы), – сказал Майкл.

* * *

(Время 18 часов 54 минута 25-го марта 1950 года).

Алтайский край. Боровиха. Когда Старик вошел в барак, Миро еще спал. Хотел уходить, но наверно Миро почувствовал и проснулся.

– Чего не даешь спать, Старик, – сказал он, открыл глаза и сел.

– Опять ворчишь, медведь, – посмеялся Старик, – давай хватит спать, пора на ужин и есть новости.

– Какие? – спросил Миро.

– Здесь могут быть уши, давай выйдем.

Они вышли из барака и двинулись по направлению столовой. Старик продолжил

прерванный разговор;

– Карп шепнул, что вроде этот турок уже в Барнауле и с товаром будет здесь ночью. Он копию радиограммы передаст Хильде и просил, чтобы мы отправили в Москву.

– Хорошо, а содержание радиограммы узнал?

– Нет, не было возможности, – сказал Старик.

– А Мордак? – спросил Миро.

– Он как пошел к начальнику, до сих пор там, – сказал Старик.

И на ужине Мордака не было. Друзья побеспокоились, но ….

* * *

(Время 19 часов 37 минута 25-го марта 1950 года).

Алтайский край. Боровиха. Автомобиль «Вилис» остановился перед домом бабы Любаши. Из него вышли Халил, Смит и водитель.

– Smith, wait a minute, I’ll go find out who is at home (Смит, подождите, я зайду

узнаю дома есть кто), – на английском языке проговорил Халил и вошел в дом. Через минуту он вышел с узбеком Бабо. Халил на немецком обратился к водителю, – Ivan, stelldieKistenindieScheuneunddanngehstduinsHaus (Иван, занесите коробки в сарай, а потом зайдете в дом).

Водитель в знак согласия кивнул головой.

Халил со Смитом и Бабо зашли в хату, то Баба Любаша уже накрыла стол- бублики, яблочный пирог, варенье малиновое, поставила чайник на краю стола и сказала;

– Чем богаты, теми рады, господа.

– Zenginler, mutlularbaylar, – на турецкий перевел Бабо, а Халил на английский для Смита, – Therich, theglad, gentlemen.

Смит и Халил посмеялись, втроем устроились за столом, затем Халил на стол положив две стодолларовых купюр, сказал на турецком, а Бабо перевел на русский;

– Teşekkürler Lyubasha, ve bu gerçekten daha zengin olmanız için (Спасибо, Любаша, а

это за то, чтобы Вы по-настоящему были богаче).

Минут через деять вошел водитель и сказал на немецком;

– Alles eingegeben, Khalil, welche anderen Anweisungen (Все заносил, Халил, какие еще указание).

– Ivan, lass uns hinsetzen, einen Bissen haben, und dann mit Babo nach Sarvantsev fahren, sagen, dass wir angekommen sind und bei Lyubasha sind und wir wollten reden (Иван, давайте присядьте, перекусите, а потом с Бабо заедите до Сарванцева, скажите, что мы приехали и находимся у Любаши и хотели переговорить), – сказал Халил.

– Okay, Khalil (Хорошо, Халил), – сказал Иван, сел налил себе в стакан чай, выпил с пирогом, затем с Бабо вместе вышли, выполнять указание Халила.

* * *

(Время 19 часов 52 минута 25-го марта 1950 года).

Алтайский край. Боровиха. После ужина, когда Миро со Стариком зашли в барак,

то там их в кубрике ждали Мордак с Коржом. Они молча подошли и приселись возле них за столом.

– Ну что, Немец отдохнул чуток, – к Миро обратился Мордак.

– Нормально, Василич, – сказал Миро.

– Значит так, братва, этот Турок уже приехал с товаром, – сказал Мордак, немного подумав, продолжил, – этот шакал, очень опасный игрок. Его слабость, что быстрее попадает в панику. Но с ним, его сподвижник помагает его, и он также быстро выходит