После ужина профессор поднялся к себе в номер, собрал вещи и размышлял; «Кюри великий ученый, и правильно мне дал совет. Я должен оставаться в СССР. Никогда не забуду смерть матери и каким образом доставили дочь ко мне. Как я могу это забыть? А они мне говорят, должен работать на благо Германии, и никто не говорит…».

Дверь постучали, он открыл;

– Можно, профессор? – сказал незнакомец с бородой и шляпой.

– Конечно, заходите, Андрей Петрович, – сказал Шнайдер, узнав незнакомца, в лице

ответственного за безопасности Советской делегации, капитана госбезопасности СССР

Виталия Короткова,– проходите пожалуйста.

В номере они устроились и Егоров сказал;

– Сейчас мы превратим Вас в Егорова и через полчаса спуститесь на 234 номер на втором этаже.

– Я Вас понял, Виталий Викторович, – сказал Шнайдер.

В 21.00 Шнайдер с бородой и шляпой вышел из номера, и спокойно спустился на второй этаж, открыл дверь номера 234 и вошел.

* * *

(Информация к размышлению). Хайнц Фельфе (Heinz Felfe; 18 марта 1918 года,Дрезден, Германская империя) -сотрудник британских и германских разведывательных органов.

В 1943 году он стал сотрудником СД и уже в августе 1943 года стал начальником управления по Швейцарии. В 1944 году Хайнц Фельфе стал оберштурмфюрером СС и был отправлен в Нидерланды, где должен был организовывать заброску диверсионных групп в тыл союзников.

После Второй мировой войны, в мае 1945 года Фельфе сдался британским войскам и до 1946 года содержался в плену, а затем работал в организации генерала Гелена, в последствии в федеральной разведывательной службе БНД.

* * *

(Время 2 часa 14 минута 20-го марта 1950 года).

Стокгольм. Двое в одеяниях персонала гостиницы подошли к номеру профессора Шнайдера, тихо открыли дверь и вопли. Медленно подошли к кровати и не поняли, как оба свалились на пол потеряв сознание. Кто-то по-русски сказал;

– Аккуратно, посмотри у них, ест ли документы, хотя вряд ли.

Пару минут спустя другой голос сказал;

– Есть у одного, Статке Рихард, сотрудник немецкого посольства.

– Хорошо, – сказал напарник, – нам здесь больше нечего делать, уходим.

А в этот момент, во дворе перед служебного входа гостиницы стоял автомобиль марки «Мерседес». В автомобиле был Хайнц Фельфе, который внимательно смотрел в служебного входа гостиницы и с волнением размышлял; «Что-то долго они там, – он смотрел на часы, – почти полтора часа, что они там возятся, плохое предчувствиеу меня, не дай бог, будет срыв…».

Он не успел закончить фразу, так как из служебного входа вышли трое мужчин с пистолетами, подошли к автомобилю, а один открывая дверь, сказал;

– У Вас ничего не получилось, Фельфе.

Фельфе с удивлением посмотрел на него и сказал;

– Вы чего, здесь, Клеменс? – да, он узнал своего бывшего коллегу Ганса Клеменса, и

вышел из автомобиля, – и как это понимать?

– Ваши люди, связанные лежат в номере у профессора, Хайнц, – сказал Клеманс.

– А Шнайдер? – понимая, что операция провалена, все-таки спросил он.

– Он в надежном месте, Хайнц, – сказал Клеменс, – а мы должны поговорить.

* * *

(Время 12 часов 53 минута 22-го марта 1950 года).

Алтайский край. Боровиха. В кубрике барака №5 вчетвером- Миро, Старик, Морж и Мордак чифире вали и тихо вели разговор.

– Получил малявку из Чукотской братвы, – сказал Мордак, – они отправили алмазные камни с общим весом семьдесят семь каратов.

– И какие наши действия, Василич? – спросил Морж.

– Сарванц сказал, что под обмен на 50 каратов будет дурь высшего качества, – сказал

Морддак, немного подумав и выпивая пару каплейчифиря, продолжил, – встреча будет 25-го марта в селе у бабы Любаши.