Шифрограмма была получена генерал-полковником Багдасаровым ровно через четыре минуты после ее получения его личным шифровальщиком и легла в папку с наисекретнейшим грифом, в которой уже скопилось два десятка похожих текстов. На обложке было написано: «Операция „Красный скорпион“».

Получалось, что огромный кумачовый паук расплевал свою липкую сеть по всей Западной и Центральной Европе и, протянув к ее ячейкам сигнальную нить, ждал, когда туда, в роковую ловушку, угодят большие черные мухи.

Багдасаров, задумчиво поглаживая обложку папки, думал о том, что паук больше напоминает ему скорпиона, который по неведомой науке причине всегда готов нанести ядовитым хвостом удар в собственную голову и убить свое же жирное, ленивое тело. Именно поэтому он и присвоил операции такое название. Багдасаров тяжело вздохнул и поднял трубку прямой связи с председателем ведомства Крюковым.

– Всеволод Михайлович! – сказал он негромко. – Ваше распоряжение почти выполнено. Во всяком случае, из наших европейских подразделений уже поступили сообщения о подготовке «операции влияния» под кодовым названием «Красный Скорпион». Должен сказать, особенную активность проявляет генерал-лейтенант Сергеев. Два его агента работают необыкновенно эффективно…

– Что? – с раздражением бросил генерал армии Крюков. – Это вы о ком, Карен Левонович? Опять Сергеев! В прошлом, как мне помнится, этот человек развил такую кипучую деятельность в Париже, что мы тут чуть было умом не двинулись! «Спалили» агентурную сеть и чуть было не вызвали международный скандал. Помнится, какой-то идиот по кличке «Бальзак» и какая-то шлюха «Мата Хари» едва не разнесли целый парижский квартал. Надеюсь, на этот раз суета ваших людей в Париже этим не кончится?

Багдасаров закусил губу и, стараясь сохранять ровный голос, ответил:

– Вы, как обычно, абсолютно правы, Всеволод Михайлович! Все приблизительно так и было. Правда, с некоторыми нюансами, которые, боюсь, и сейчас имеют значение. То есть присутствуют и ныне.

– Вот как! – голос Крюкова дал «петуха». – Что вы имеете в виду?

– В деле тогда принял участие некий товарищ Гулякин, Алексей Аркадьевич, – вкрадчиво, но в то же время несколько отстраненно, начал Багдасаров. – Возможно, вам известно это имя?

– Гулякин? – удивился Крюков. – Ах, Гулякин! Ну, да! Вы имеете в виду…

– Именно! Его самого, – продолжил Багдасаров, развивая наступление. – Принимая во внимание некоторые подробности его, как бы мягче выразиться, происхождения, я не посчитал возможным так же, как и генерал Сергеев, вывести товарища Гулякина из операции. Понимаете?

– М-да. Понимаю, – протянул Крюков, вспомнив, что Гулякин был племянником его заместителя, генерал-полковника Бероева. – Ну и что дальше?

– Да вот, этот самый товарищ, с позволения сказать, и наделал тогда больше всего шума. Сейчас он в соседней стране и, похоже, и там ведет себя не совсем адекватно обстоятельствам. Во всяком случае, мне стало известно, что во время визита председателя правительства он вместе с полковником Ведомственным…

– Это еще кто? Какой из Ведомственных?

– Ну, начальник охраны председателя… из этих…

– И что же?

– Словом, они упустили кортеж, напились в каком-то пабе и их чуть живыми привез таксист в посольство.

– Откуда такие сведения, черт побери?

– У нас везде свои верные люди, Всеволод Михайлович! – даже обиделся Багдасаров. – Ваше же требование! Это зафиксировано и задокументировано.

– Не раздувайте из мухи слона, Карен Левонович, – несколько смущенно вступился за Гулякина с Ведомственным Крюков. – С кем не бывает!