Дорл пытался сосредоточиться и понять, откуда исходит это сомнение. От Алиен? Она боялась за него, но это естественно. Жены всех его братьев тяжело переживали уход своих мужей на чужие земли. Он еще ни разу не расставался с Али надолго после той памятной битвы под Деносом, так что его предстоящая военная кампания на восток для нее в новинку.

А может быть дело в Тарияне? Дорл достал крохотный сосуд, наполненный водой из реки, который хоть и сорвал со своей шеи, но отчего-то сохранил. Что остановило его? Он мог мы сжать пальцы и легко, как хрупкую скорлупу, раздавить его в руке. И ему постоянно хотелось сделать это, но он медлил и, каждый раз глядя на прозрачный медальон, прятал его обратно. Духи реки были настроены агрессивно, и все же та невероятная, первозданная мощь стихии, которой они обладали, вызывала восхищение. Тарияна была сильна, а Дорл уважал силу. Он не понимал, почему река, оказавшись столь благосклонной к нему самому, едва не убила его сына, и доверия к ней не испытывал. И уж тем более никакой связи между случившимся и своим походом на восток он не видел.

И все же заглушить голос интуиции не получалось. В самом деле – не слова же глупой ведьмы так на него повлияли? Они не значили для него ровным счетом ничего! И никаких объективных причин отказываться от своих планов у него не было. Только внутренний голос, который вопреки здравому смыслу призывал отступить.

Алиен, как и обещала, стоически не затрагивала эту тему. При этом она всю дорогу до Тау читала о Багрийских топях все, что нашли для нее Юмо и Шел. Ее энтузиазм в какой-то мере захватил даже и Дорла, которому стало интересно, что же она вычитала в древних манускриптах. Не то, чтобы он верил во все это, но Али с таким упоением погружалась в них, что забывала обо всем остальном.

Тряхнув головой, Дорл убрал амулет и запрыгнул на ворга. Смотр войска уже начался, и он должен присутствовать и оценить, насколько его люди готовы к походу. Ворг взревел и, обрадованный движением, сорвался с места, сделав большой, затяжной прыжок. Правда, Дорлу пришлось его притормозить, потому что ему навстречу двигался Ирс, явно собирающийся о чем-то сообщить.

– Я получил айку от своих людей за Багрийскими топями, – сказал он, приблизившись. – Они везут сюда пленника для допроса.

– Кто он? – спросил Дорл.

– Его зовут Олдан. Мои люди говорят, что это известный на востоке колдун.

– Мне неинтересны сумасшедшие и шарлатаны.

– Да, но говорят, что его слово очень много значит для тех людей…

– Альфа?

– Нет, бета, но похоже весьма влиятельный. Во всяком случае его считают чуть ли не пророком.

– Еще один предсказатель… – вздохнул Дорл. – Хорошо. Если он так влиятелен, послушаем, что он скажет.

– Он будет здесь через несколько дней.

– Оповести меня сразу же. Хочу покончить с этим как можно скорее.

Дорл пришпорил ворга, и как только ветер ударил в лицо, ему в голову снова полезли мысли о Тарияне. А если она действительно защищает своих людей, но просит при этом что-то взамен? Быть может его сын – это та самая жертва, которую нужно отдать для того, чтобы духи стали благосклонны? Эта мысль разозлила его. Жизнь Арэла бесценна, и обменивать ее на защиту даже всех стихий вместе взятых он был не намерен.

Но может быть, он действительно что-то недопонял? Какая-то важная деталь все время ускользала от него, когда он прокручивал в голове все случившееся. Казалось, что он уже почти ухватился за что-то незамеченное им ранее, но каждый раз, когда перед взором вставали волны, уносившие от него Арэла, и пикирующий на ребенка стрикс, ярость захватывала разум, и он уже не мог мыслить здраво.